Полёт проходил спокойно, но пилота хватило где-то часов на пять. Естественные потребности преодолели определённый порог в его сознании, и он решил остановиться у небольшого придорожного кафе. Из-за остановки Инсэй нервно вскочил, несколько секунд силясь сообразить, где он сейчас находится. Вспомнив последние события, он тем не менее не мог сейчас узнать, что за городской сектор за окном. Захватив чемодан, он вышел из аэроспидера, как раз чтобы встретится с пилотом взглядами. Средних лет женщина. Она, извиняясь, объяснила ситуацию. Впрочем, Инсэй и сам успел проголодаться.
Это был весьма отдалённый туристический сектор неподалёку от Западного моря, весьма красочный, однако его уже коснулась тень упадка. Некоторая неопрятность и заброшенность отдельных строений присутствовала. Ночью оно бы не так сильно бросалось в глаза, но сейчас при свете дня всё выглядело так, как есть. Кафе было из разряда дешёвых забегаловок ни чем особо не примечательных. Видимо, для дельцов и обслуживающего персонала поблизости. На линии самообслуживания Инсэй набрал не самой изысканной для своего вкуса пищи и расположился за ближайшим столом. Людей было немного, обеденное время как раз закончилось. Председатель решил воспользоваться моментом, чтобы просмотреть на датападе последние сводки событий и реакцию на его обращение, если таковая имело место быть.
Однако произошло то, чего он опасался больше всего. Военное руководство в своей неповторимой манере во всеуслышание обвиняло его в измене. Вскоре, если не уже, он станет одним из самых разыскиваемых людей на планете. Для него это означало, что теперь нужно было с осторожностью обходить городские системы наблюдения. А для военных это значило, что они поставили себя в тупик, так как в очередной раз сорвали возможность для переговоров и решили действовать напролом. Может быть, в своей непробиваемой мудрости они решили, что списав со счетов Инсэя, смогут уладить все разногласия с кем-то другим. Вот только молодёжная организация КОСНОП со времён переворота кипит от переизбытка горячих голов, которые сдерживались несколькими членами выборного комитета во главе с председателем, а сегодняшняя ночь могла только подпалить их запал. Добавить к этому не самую стабильную обстановку в городских низах, кто был недоволен даже Палпатином. Впрочем, официальные СМИ не освещают ситуацию на улицах, а неофициальные, заглянул Инсэй на один из социальных форумов, очень даже...
Райдеврон ощутил острую необходимость прояснить некоторые моменты. Он надеялся, что Дурон уже побывал в штаб-квартире организации и центре ИБ, выяснив что именно происходит там, что ему вменяется и есть ли возможность для сделки. На улице неподалёку от посадочных площадок располагалась будка автономного коммуникатора, к которой председатель и отправился. Набирая номер адвоката, он задумался о том, сколько времени у него есть прежде чем его обнаружат, и решил говорить не дольше пары минут.

Отредактировано Инсэй Райдеврон (20.10.2017 20:16:48)

Дурон всегда отличался нездоровым пессимизмом, хоть в законах и судебной кухне разбирался прекрасно. Похоже, на сделку с ним никто идти не стал. Как и выполнять все прочие требования из обращения. Впрочем, формально Инсэй всё ещё являлся председателем крупнейшей добровольческой организации империи, пусть и в отпуске. Хотя бы этот трюк Бэн успел провернуть через администрацию - теперь отсутствие на рабочем месте было оправданно.
- Не переживай ты так, дружище. Держи руку на пульсе...
Уточнив напоследок как восприняли новости родственники, он завершил сеанс связи. Пилот такси уже ожидала его в машине. Инсэй решил проехать ещё несколько минут и сменить транспорт, выйдя неподалёку от оживлённого рынка, где в основном торговали ширпотребом для туристов. Щедрый жест оставить сдачу себе, на которую ещё можно было пролететь ни один час, произвёл несказанное впечатление на женщину.

- Извините, боюсь, вы меня с кем-то перепутали, - разыграв непонимание, продолжил свой путь председатель. Нужно было поскорее придумать что-то более существенное в плане смены имиджа.

- Не понимаю о чём вы, - не оборачиваясь, повысил голос Инсэй. - Если не перестанете меня преследовать, я вызову полицию. Надеюсь, у вас есть документы, разрешающие пребывание вне Невисека?
Он понадеялся, что упоминание миграционной полиции отвадит этих нежелательных спутников, если даже не разубедит в том, кто он такой. Сейчас явно не время и не место заводить новых друзей...

Инсэй воспользовался моментом, ретировавшись в сторону к начинавшимся здесь торговым рядам. Покупатели лениво сновали туда-сюда между палаток в узком проходе, привередливо разглядывая товар, вокруг всё было занавешено новомодными в этом сезоне тряпками. Затеряться среди этой публики не составляло труда. Удаляясь от патруля, он не преминул поблагодарить про себя тех навязчивых спутников, от которых, впрочем, он тоже надеялся здесь скрыться.

Почти сходу без торга Райдеврон ухватил какой-то неброский лёгкий плащ у одного торговца, а через несколько шагов так же сорвал утеплённое кепи. Такая безвкусица в одежде поспособствует его маскировке среди обывателей, полагал он. Расплачивался, не глядя на продавцов, изображая деловую спешку, он искал глазами определённое место. Через пару минут, на ходу запахивая плащ, он вошёл в аптекарский магазин. За прилавком находился не человек, что в общем было неплохо. Инсэй справедливо полагал, что люди для ксеносов, также как и ксеносы одной расы людям выглядят на одно лицо, даже если живут среди них долго, незнакомца различить всё равно сложнее. Руководствуясь этой небольшой выкладкой из расовой теории, сейчас Инсэй был более склонен общаться с незнакомыми ксеносами, чем незнакомыми людьми, надеясь, что их естественный расизм не даст им правильно сопоставить одно человеческое лицо с другим. Впрочем, с теми тви'леками оно не очень-то сработало.
У аптекаря он поинтересовался респираторами для защиты от смога на нижних уровнях. Тот любезно показал на соответствующий стенд. Не слишком долго думая, выбрав простую лицевую полумаску с фильтром, он расплатился с хозяином, и вышел.

После завершения всех запланированных покупок, на очередное такси Инсэй садился уже с новой дорожной сумкой, внутри которой покоилась новая одежда, кое-какая электроника, и некоторые средства первой необходимости.
В этот раз пилотировал аэроспидер встроенный дроид. Пока председатель изучал информацию в галонете, маршрут был задан случайно - лишь бы ехали. Рынок муниципального жилья на нижних уровнях предоставлял самые разные варианты. Он подыскивал тот, который не требовал документов и предполагал наличный расчёт, где-нибудь поближе к правительственному району. Первым, что выглядело наиболее приемлемо, оказалось полупустующее бывшее общежитие в одном из спальных секторов. Удобства описывались минимальными, условия оговаривались на месте. Пока аэроспидер летел по указанному адресу, Инсэй решил записать очередное обращение. Закрыв переборку между собой и водительским отсеком, он переодел верх, натянув служебный китель.
«Что ж, - без предисловий начал он подчёркнуто пренебрежительным тоном. – Меня объявили преступником номер один только за то, что я делал то, что должен. Что сделал бы любой гражданин на моём месте. Закона я не нарушал. В настоящий момент закон продолжает попираться лицами, ответственными за бойню этой ночью. Я действительно хотел бы знать, на каком основании я обвиняюсь по статье уголовного кодекса за измену. Но из всей воды, которую они вылили на вас, даже мне, непосредственному участнику тех событий, это не очевидно.
Я объясню по-простому то, что было на самом деле. На главу правительства было совершено покушение, КОСНОП получил его прямой приказ взять под защиту правительственный район. Военное руководство было поставлено в известность, но мы подозревали, что кто-то из них может быть причастен к покушению, и надеялись, по итогу наивно, что они побояться довести дело до конца, если это будет грозить полномасштабными военными действиями. Как оказалось, безопасность граждан не их приоритет… - Он сделал паузу, давая время сформироваться правильной мысли в голове у зрителя. – Они готовы были обратить в руины наш славный город, лишь бы добиться своего. Положить миллионы, если того потребует их победа. Я же ни тогда, ни сейчас не готов жертвовать ни одним из вас.
К слову, победы они так и не заполучили. Империя не проиграла, и нашу демократию ещё не растоптали белоснежные сапожки солдат-клонов... Прямо сейчас граждане нашего города во многих его частях стихийно собираются, чтобы выразить свой протест и почтить память погибших. Это всё широко освещается в галонете. Не сомневаюсь, в скором времени их будут пытаться разогнать, скорее всего, жёстко. Но это право народа протестовать и выражать свое мнение. Если ваши представители теперь лишены такого права, то вам ничего другого и не остаётся. Я не призываю вас к мятежу или саботажу, просто теперь надо понимать, что больше у вас нет никаких представителей. – Какими бы коррумпированными они до сих пор ни были, про себя додумал председатель. – Не нужно ввязываться в драки с полицией, не нужно нападок на солдат-клонов, равно как и допускать уничтожение собственности. Важно понимание, что барьеры между нами условны. Солдаты, офицеры и генералы клялись в верности императору, но император сам присягал на верность народу. И этот император нарушил свою присягу... Пытаясь скрыть этим новым преступлением предыдущее.
Штурмовики! Я, может, и не понимаю всех ваших воинских традиций с их девизами: «моя верность называется честь» и так далее. Однако стоит вам приоткрыть глаза за вашими визорами и вы увидите перед собой самый наглядный пример беспринципного тирана, попирающего вашими руками закон и порядок. Офицеры! Трижды нарушивший свои клятвы сейчас восседает на троне и распоряжается вами будто пушечным мясом или своими игрушечными солдатиками. Сначала он предал свой орден, потом своего императора, сегодня ночью он предал свой народ. Как можно сражаться и жертвовать собой за трижды предателя? Что мы видим, что он совершил за последнее время? Раскол, война, беспорядки, беззаконие, кризис. Месяц назад мне в страшном кошмаре такое бы не приснилось. Сегодня это реальность. А чего еще ожидать, когда самый беспринципный и жестокий палач захватил абсолютную власть?...
Но! В одиночку-то он бессилен. Чиновники, полиция, солдаты и офицеры, журналисты, судьи… Чего вам ещё бояться-то? Худшее уже происходит. На ваших глазах. Сейчас. Поймите, его нельзя уговорить, с ним невозможно договориться, он не чувствует жалости, у него нет ни угрызений совести, ни страха. Он не остановится никогда и ни перед чем. Сегодняшние события это доказали, к сожалению, слишком наглядно.
Пустите это обращение в эфир, пусть как можно больше людей услышит правду. Тем более всё это прописные истины, я не открываю сейчас каких-то секретов, ведь каждый, кто способен сложить 2 и 2 в уме, придёт к тем же выводам. Эту правду всё равно невозможно утаить, она вырвется на свободу. Вам её не остановить. Так лучше возглавьте это движение!
Один человек, сотня, миллион, вся планета, вся Империя. Простые граждане, солдаты и служащие. К каждому из вас этот император не сможет подойти, не сможет наказать. На всех нет ни тюрем, ни солдат. Он абсолютно бессилен против вас всех! Власть императора зиждется не на машинах, звездолётах и пушках! Под его командованием не безмозглая армия дроидов или послушных марионеток! Его власть держится на вас, на всех людях, и он обязан с вами считаться. Помните об этом...»
В горле пересохло, от столь спонтанно разыгранной речи его аж в жар бросило. Инсэй решил закончить на этом и оборвал запись. Через несколько минут он выложил новое обращение в галонет и вновь отключил передатчик сразу после этого. Оставшееся расстояние преодолели молча.
Аэроспидер остановился в соседнем квартале от нужного места - Инсэй предпочитал перестраховаться. Из такси вышла закутанная в плащ фигура чернокожего человека в кепи и полумаске на лице, с чемоданом и большой сумкой. Улица пролегала не по самому нижнему уровню, но и здесь уже ощущался смог, который не давал видеть достаточно далеко. Туда-сюда сновали люди, мелькала возбуждённая молодежь. Вокруг были жилые блоки для рабочих, сплошь новострой - взамен уничтоженных домов в битве за Корусант. Как Инсэй понял, искомое им общежитие являло собой одно из старых зданий, приспособленных под временные убежища до расселения семей, потерявших жильё в ходе того сражения. Сейчас оно находилось в весьма плачевном состоянии, потому владельцы и не предъявляли каких бы то ни было высоких требований к арендаторам.
Управляющий оказался человеком внешне весьма радушным, за время на своём месте научившимся не задавать нетребовательным соискателям лишних вопросов, и, удовлетворившись лишь скромной комиссией за нахождение наиболее пристойной квартирки, удалился с предоплатой за месяц восвояси.
Инсэй бегло осмотрелся на новом месте. Тесновато. Мебели мало и та старая да неудобная. Имелось одно небольшое входное окно у кухни для приёма воздушного транспорта. Впрочем, председателю сейчас было не до коммунальных благ, не смотря на всю их скромность. Через некоторое время он решил прогуляться, заинтересовавшись происходящим на улицах близ штаб-квартиры КОСНОП. По многим сообщениям там уже собралась немалая толпа, и расходиться, по всей видимости, она не собиралась.
За это время он успел пересмотреть свой ролик, странствующий по галонету, и нашёл его слишком эмоциональным, но правки делать уже было поздно. В конце концов, они сами решили сжечь мосты и повесить всё на него, полностью исключив возможность договориться, так что пусть теперь пожинают посеянное. Инсэй понимал, что обладает сведениями способными похоронить карьеры многих людей, но он не хотел тянуть на дно за собой никого, кроме одного единственного человека, на котором и собирался заострить всё своё внимание. Однако этот разрушительный потенциал был как нельзя кстати. Несмотря на всю ту грязь, которая уже смешалась с его именем, очень многие из тех, кто действительно мог бы нанести ему урон, молчали – для них всё ещё было опасно его нахождение на воле и такие вот разоблачительные ролики. Кроме того во многих скользких вопросах и нелицеприятных ситуациях решения принимались коллегиально, и, при всём желании, свалить всю вину на его одного было бы невозможно. Полетело бы много голов, по принципу домино это развалило бы слишком многое, ущерб был бы несоизмерим пользе. Поэтому вся эта травля и разоблачения, на первый взгляд казавшиеся тотальными, были очень осторожны и слишком поверхностны. Чего только стоили смехотворные с политической точки зрения заявления его бывшей жены? Это был признак отчаяния. Подобно хирургической операции они пытались аккуратно вырезать Райдеврона, не задев жизненно важных органов. Именно поэтому его нахождение на свободе было очень опасно, как раковая опухоль способная поражать всё новые и новые органы. Между тем, он надеялся, что этот потенциал, в конечном счёте, вместе со всем прочим начнёт перевешивать угрозы императора и маятник качнётся в его сторону, его соратники не смогут долго игнорировать внешнее давление и потакать военным, даже если для этого придётся прибегнуть к шантажу.
Он покинул здание налегке, под плащом на нём был служебный китель и спортивные штаны с обувью - непередаваемый контраст. Наняв очередной аэроспидер, он полетел к одному из главных мест событий, как он надеялся.

Верхние уровни --->