Инсэй вышел через главные ворота дворца спорта Кобальт. Он никогда не был поклонником шокбоксинга, но положение обязывало бывать на разного рода мероприятиях, к которым его личное отношение не имело никакого значения. Сегодня он встречался с Вэлиант Хэрт, для женщины уж слишком увлечённой насильственными видами спорта. Приглашение не было деловым, никаких протоколов и записей: так предпочитают вести дела профсоюзы. За криками и улюлюканьем толпы она прощупывала почву, пыталась узнать, что на уме у Комиссии. Армейский шокбокс - зрелищный и опасный, но по глазам Вэл было видно, что здесь она не ради него. Они разговаривали о политике. Весь Корусант говорил о политике, в этом не было ничего предосудительного. Все были обеспокоены происходящими переменами, праздными беседами на политические темы никого было не напугать. ИББ уже не контролировало ситуацию, и единственное, чего можно было опасаться - это сказать что-то не то не в своей компании, рискуя тем самым получить пару нелестных замечаний либо тяжёлых аргументов под дых, в зависимости от уровня воспитанности оппонентов.
Профсоюзные боссы были обеспокоены возможными неурядицами на рынке труда. В связи с последними инициативами они ожидали большой наплыв дармовой рабочей силы, которая сократит их заработки. Сейчас они подтягивали сенаторов, находившихся у них на зарплате, чтобы протолкнуть законопроекты, ужесточающие стандарты в строительной и пищевой инустрии. Для начала. Проблема была в том, что ссылаться на старые расовые нормативы уже казалось ненадёжным, и нужно было узнать, как бюрократы отнесутся к новым образовательным и жилищным цензам при допуске к работе. Очередные формы дискриминации, чтобы не упускать своей выгоды. Это был обычный разговор двух чиновников, если бы не одна фраза, обронённая госпожой Хэрт. Она никак не могла выйти из головы Инсэя.
«Но ты же понимаешь, что это всё равно ненадолго».
Он ушёл раньше окончания финального боя, оставив Вэл наслаждаться представлением с её любым типом мужчин, поэтому в зоне парковки почти никого не было. Добираясь до служебного айрспидера Инсай заметил свежее граффити на стене: на скорую руку изображение мужского полового органа тви’лека (судя по цвету) рядом со шлемом лорда Вейдера, со стилизованной под БДСМ маской. Под этим примитивным художеством стояла надпись «Слава новому импи» - то ли хулигана спугнули, то ли даже это сокращение было преисполнено презрения. Уличное хулиганство стало показателем настроений в определённых кругах, к сожалению, эти круги имели прямое отношение к возглавляемой им организации.
Дверцу перед Ваином распахнул его водитель, он же по совместительству и охранник. Чёрный мужчина тридцати лет спортивного телосложения в форме офицера КосСил.
- Что слышно?
- Только дождь бьёт по крыше, сэр, - Холидэй, как правило, работал на позитиве. – Куда теперь?
- Домой.
Инсэй ехал в тяжёлых думах. Люди, с которыми он общался, всё чаще оговаривались относительно будущего, преимущественно пессимистично - индикатор, выдававший не самые приятные мысли, охватившие умы людей. В отличие от молодчиков, малюющих на стенах и разбивающих носы несогласным с ними, слышать эти нотки нарастающей обречённости от интеллигентных и деловых людей было особенно неприятно. Словно общественный организм простудился и пока только его бьёт озноб в виде уличных беспорядков, но вот это уже был показатель того, что инфекция заронилась в мозг. Инсэй вспомнил вчерашний разговор с советником Дэнгором. Он говорил с нескрываемым разочарованием о текущих делах, его безупречно налаженная машина по производству общественного мнения в последние дни сбоила всё чаще. Надломленный и при этом переполняемый злобой - таким он стал в последнее время. Инсай не придавал значения его словам: и без того было ясно, что дела в его ведомствах идут прескверно. На правительственных площадках СМИ и голонета развернулись непрекращающиеся информационные бои, а он был вынужден защищать новый курс, который сам не поддерживал. Ещё немного, и Вейдер или Пестаж просто отстранят его от занимаемой должности. Поэтому он искал утешение на дне бутылки и параллельно искал себе новое место. Это стало какой-то навязчивой идеей в кругах, где привык находиться Инсэй, за полтора года своего председательства он ни разу не сталкивался с такими явлениями. Многие ожидали политических чисток, что вот-вот придёт возмездие и нужно поскорее самоустраниться, найти место или должность побезопаснее и укрыться там, пока буря не утихнет. Эти настроения передавались на работу. Никогда ещё на памяти Инсэя бюрократия не была настолько неэффективной, это усугубляло нарастающий хаос в делах.
- Не хотел бы я быть на твоём месте, - сказал Ваин, задумчиво глядя на себя в зеркало заднего вида.
- Вы что-то сказали? – Обернулся Холидэй.
- Нет, просто разговариваю с самим собой, - безрадостно улыбнулся Инсэй.
- Ну, вы это поаккуратнее… или сейчас принято сходить с ума? Хах.
Под аккомпанемент дождя в уже сгустившихся грязью сумерках айрспидер спустился в небольшой домашний ангар. Отпустив водителя, Инсэй перешёл в парадную, по звуку дроид-помощник уже накрывал на стол, однако Ваина отвлёк звонок на коммуникатор. Это был Филион Стрэнт, директор ЦЭПИ (Центральное экономическое планирование Империи). Выглядел он, мягко говоря, не очень.
- А ты всё на работе работаешь? Выглядишь как дерьмо.
- Отлично, именно такого эффекта я и добивался, - посмеялся старик с мешками от тотального недосыпа под абсолютно серьёзными глазами. – Я хотел предупредить. Мы заканчиваем этой ночью. Все цифры будут к утру. Я отошлю копию и тебе.
- Славно…
- Но ты на многое не рассчитывай, - перебил его Стрэнт. – Это только предварительная вёрстка, команды старались, но нужна будет ещё пара недель на доработку. Надеюсь, всё не так плохо, как кажется.
- Не обнадёжил, - нахмурился Райдеврон, слова друга не обнадёживали. – Как Милари и дети?
- Хо-хоу! Если бы я выходил отсюда, может быть и сказал бы, – усмехнулся Фил. – Впрочем, моя старуха сейчас постоянно домогается, чтобы я уже бросил всё и ушёл от греха подальше в отставку.
- В её словах есть смысл, посмотри на себя, ты на глазах разваливаешься…
- Ах, да не обращай внимания, это только старость. Они вынесут меня с этого кресла только ногами вперёд, не раньше этого я им его освобожу, – старик разошёлся. – Молодёжь нынче пошла без всякого уважения к возрасту, ничего не умеют, а только бы дорваться куда повыше! На себя посмотри, чего ты там вообще забыл, председатель? Возвращался бы в свои родные пенаты, у меня для тебя всегда местечко найдётся. Головастый ты парень, может и выйдет из тебя какой толк.
- Да, – посмеялся Инсай. – Ты ещё скажи, унаследую твоё кресло.
- Ну, или так, или сковырнёшь меня и возьмёшь его силой, как нынче модно стало стариков со свету сживать.
- Такой жук, как ты, сам кого угодно сживёт.
- Ну, ладно, посмеялись и будет, ночь короткая, а мне ещё проверять за этими бездарями вёрстку. Бывай.
- Удачи, мистер Стрент. Да пребудут с вами силы пережить эту ночь.
- Пфу-ты! – щёлкнул он переключателем с наигранной злобой.
Инсэй вздохнул. Только сейчас он ощутил, как заурчал живот, вспомнил, что с самого утра почти ничего не ел. Обед с делегацией с Корулага сорвался из-за их срочного отзыва домой, а вот набега чиновников канцелярии великого визиря за место этого избежать, увы, не удалось. Те носились со своими бесконечными запросами, правками и предложениями. Такое ощущение, что они там сами не понимают, что творится вокруг и что им нужно делать. На «изображающих бурную деятельность» Райдеврон и раньше смотрел, как на ненужный придаток, а теперь эти лица становились даже вредны. Они тормозили почти любую деятельность своими бесчисленными согласованиями.
За ужином на телепанели мелькали новости. Почти без политики - её итак хватало повсюду, видимо так рассудили редакторы. Сухие данные об очередных перестановках в имперской канцелярии, чрезвычайные происшествия за день, новости из регионов, криминальные сводки, рынки, спорт и погода. Экономические регуляторы правящего совета в очередной раз подкинули дров в топку страхования банков. Крайне непопулярное, но в силу обстоятельств необходимое решение. Хотя могли бы и повременить до нового бюджета.
Перед тем как Инсэй отошёл ко сну, коммуникатор вновь ожил. На сей раз на экране появился Илайя, в последнее время он тоже засиживался на учёбе допоздна, но сейчас выходил на связь из дома. Как оказалось, сегодняшний новый циркуляр по Правосудию переводил всех старшекурсников в разряд младших юрист-консультов для помощи с лавиной запросов. В законодательной палате сейчас был сущий ад, часть старых спецов предпочли умыть руки, когда со всей империи повалились запросы на обновление нормативных баз. Последнее, что об этом знал Инсэй -  что комитеты по законотворчеству разделились на чуть ли не враждующие лагеря: одни предпочитают для ускорения процессов вернуться к некоторым республиканским нормам, другие настаивают на необходимости переработки действующих актов. В любом случае каждый день от них ждут результата не позднее, чем вчера. Может, свежая кровь поможет делу? В любом случае это лучше, чем допускать кого-то извне системы. К сожалению, Илайя ещё не знал, за каким из комитетов его закрепят.
Новость не очень радовала отца, он не хотел, чтобы его сын окунался в эту кухню в столь смутное время. Ещё бы год он переждал в своей академии, а там, может, уже и ситуация бы прояснилась. Тем не менее, он заверил Илайю, что попытается связаться со своими знакомыми из Правосудия, чтобы замолвить за него словечко.
Этот день кончился. «Славно» - подумал Инсай и провалился в забытье.

***
На следующее утро Райдеврон нашёл в почтовом ящике на стойке своего личного секретаря Адамс голокнигу. На ней был нанесён простой гриф «Секретно».
«Скорректированный план бюджета на 14-15 годы» - проявилось название, когда он ввёл свои личные данные для получения доступа. Перед ним нарисовались потоки цифр, их ручейки и столбики. Инсэй встал, сходил налить себе крепкого кофе, попросил никого не беспокоить и, на всякий случай, запер дверь. Это было чтиво в его вкусе.
Проторчав несколько часов к ряду в одиночестве, игнорируя все входящие и исполнение своих прямых обязанностей на сегодня, Райдеврон пребывал в крайней степени своей рабочей экзальтации. Адамс в спешном порядке переносила встречи и сдвигала расписание. Пришлось, к сожалению, даже разбудить старика Стрента, чтобы тот подтвердил несколько моментов, сделав это, он разразился ругательствами, прежде чем отключиться. Инсай также неожиданно удивил своими звонками коллег из фискальной службы, СЭБИ и комитета по экономическому развитию Империи. Последние в настоящий момент также занимались ознакомлением с пересмотренным бюджетом.
К обеду Райдеврон встал в ступор. Он не мог понять, почему все эти люди так прохладно отнеслись к данному документу. Некоторое время он ожидал ответа, словно тот должен снизойти на него свыше. Но чудо не произошло, тогда он сделал самое лучшее, что смог придумать.
- Мисс Адамс, - нажал он на коммуникатор.
- Да, сэр?
- Свяжитесь с секретарём великого визиря Пестажа и как можно ближе назначьте встречу. Хоть в какое время, но она должна состояться.
- Будет сделано.
- Спасибо, Анжи.
Некоторое время он продолжал заниматься расчётами, затем сложил свои вычисления и закрыл голокнигу с бюджетом вместе с ними. В голове промелькнула светлая мысль: «Возможно, это начало чего-то нового, более прекрасного». Ему очень хотелось в это поверить. Коммуникатор ожил:
- У его высокопревосходительства есть время сегодня в семь за ужином.
- Спасибо, Анжи… Я куда-нибудь ещё сегодня успеваю?
- Во дворце правосудия у вас встреча с прокуратором юстиции и председателями ЮнГрупп.
«Да, - подумал Инсэй. – Это крайне важная встреча, чтобы её пропускать».
Холидэй сегодня был не очень весел, не отпускал никаких замечаний о новостях или погоде. Райдеврон заметил это только, когда они встали в пробку.
- Что происходит? – оживился Инсэй, выйдя из транса.
- Поток перекрыли в связи с опасностью падений, - пояснил водитель. – Один ещё стоит.
Они встали посреди плотной застройки делового района. Комплекс галактической биржи нависал справа, а шестью этажами выше одно из окон было распахнуто, на карнизе стоял человек в деловом костюме. Не сложно было догадаться, что случилось. Сегодня атунда, открытие торгов, в выходной журналисты опубликовали сведения о «квотах на принудительный труд» для верфей Куата и дочерних структур Корелианского судостроительного гиганта, естественно, курсы их акций под угрозой срыва контрактов покатились вниз. Те, у кого была короткая маржа и портфель с высокой удельной долей этих компаний, теперь можно считать банкроты. Рынки лихорадит постоянно в последнее время, этот несчастный, за которым, скорее всего, стоит ещё с десяток инвесторов, чьи сбережения теперь обесценились, не первая и не последняя жертва. В корпоративной отчётности не принято было включать сведения о так называемых «недобровольных рабочих», а потому фондовые рынки превратились в подобие минных полей.
Незнакомец решился сделать последний шаг и беззвучно исчез в густом смоге нижних ярусов. Через минуту серый айрспидер Инсэя возобновил движение.
Дворец правосудия кипел. Холл был забит просителями ожидавших своей очереди в комиссии по амнистированию, не меньше было и жалобщиков с простыми посетителями и служащими. Где-то здесь во внутренних казематах ожидали своей участи подсудимые, но путь Райдеврона лежал наверх в управление судебными делами.
В переговорной помимо прокуратора и юстициаров-помощников уже находились члены столичных комитетов ЮнГруппы.
- Надеюсь, я не помешал? – Заметив, что своим появлением сбил громкую речь одного из молодых партийцев, спросил Инсэй.
- Никак нет, господин председатель! – Отчеканил молодой человек. – Я как раз объяснял господину Сукрэ, что имеются чрезвычайные обстоятельства, почему задержания членов нашей организации являются незаконными.
- Ваши люди – хулиганы, - холодно парировал прокуратор. – На днях я отдал распоряжение полиции задерживать нарушителей без оглядки на звания и привилегии. Моё ведомство завалено жалобами на ваших молодчиков, я не могу более их игнорировать. Нужно провести показательные процессы, чтобы охладить страсти.
- Ваша позиция ясна, - сел на свободное место Инсэй. Он прикинул варианты и обратился к партийцам, - Прежде всего - поведение, порочащее честь нашей организации, недопустимо. Эти люди, безусловно, заслуживают наказания. Однако, - он обернулся к прокуратору, - было бы неразумно отдавать под суд действующих членов КОСНОПа за столь незначительные правонарушения, это бросит тень на саму организацию. Посему я предлагаю следующее, - теперь Инсэй смотрел в пространство перед собой, будто разглядывая пришедшую в голову идею. – На первый раз мы предупредим нарушителей с пометкой в личном деле и административным штрафом, при повторном нарушении они будут автоматически исключены из организации и будут судимы по той статье, по какой совершено правонарушение. Это безотносительно тяжких преступлений, здесь наша позиция никогда не менялась и пересмотру не подлежит. Соответственно, у вас будут развязаны руки, – он обратил взгляд на Сукрэ. – А мы, – он посмотрел на молодых людей. – Будем спокойны за наших наиболее благоразумных товарищей и заодно очистим ряды от менее достойных. Ведь у каждого есть право на второй шанс? Исправиться и стать примерным гражданином, – Инсэй вновь установил зрительный контакт с прокуратором.
- Полагаю, это разумно. Наверное, это наилучший выход для всех…
- Вот и славно. Значит, вопрос закрыт? – уже поднимаясь с места, формально уточнил Ваин.
- Минуточку, - остановил его Сукрэ. – Есть ещё очень весомый вопрос по закону об оскорблении его императорского величества.
- А что с ним не так? – Нахмурился председатель КОСНОПа, усаживаясь обратно.
- Некоторые задержанные подпадают под этот закон. Как вам известно, это тяжкое уголовное преступление.
Райдеврон вздохнул, обратив взгляд на своих молодых комитетчиков, один из них уловил посыл и вступился первым:
- Это старый закон! Во вступительной части ясно указан только один император: Шив Палпатин.
- Но остальная часть нормативного акта обезличена и относится к занимающему должность императора, - устало заметил ему прокуратор.
-  Нет, основная часть должна быть связана со вступительной. Таким образом, закон не защищает иных людей, занимающих этот пост.
Сукрэ нахмурился, собираясь что-то противопоставить в очередной раз, тогда Райдеврон взял инициативу на себя:
- Послушайте, 49-ая статья хартии вполне чётко обязует нас трактовать все противоречия в законах в пользу граждан. Это основополагающие принципы права. Давайте будем их придерживаться. Ваши коллеги из Правосудия, господин Сукрэ, в настоящий момент занимаются пересмотром действующего законодательства. Уверен, в очереди находятся правки и к этому документу. Нужно просто подождать, пока это противоречие не разрешится через должные процедуры.
- Наверное, - без особого энтузиазма признал прокуратор. – Но, если кто-нибудь сверху даст команду или когда они примут эти поправки, не рассчитывайте на снисхождение для нарушителей.
- Само собой разумеется, - поднимаясь из кресла, заключил Ваин. – Не сомневайтесь, мы друг друга поняли.
Когда следом за ним за двери вышли остальные члены КОСНОПа, от них послышались одобрительные реплики относительно прошедших переговоров.
- Не радуйтесь слишком сильно, - с улыбкой обратился к ним Инсэй. – Сегодня нас спасла только неэффективность нашей бюрократии. Донесите всё услышанное только что до остальных… Сию же секунду, - намекнул он им, и молодёжь тут же умчалась вперёд.
А Райдеврон решил не спеша перекусить в кафетерии законников. Между делом он связался со знакомым старшим помощником в законодательной палате при канцелярии и попросил об услуге для своего сына. Остаток дня до обеда Инсэй скоротал на заседании комиссии по делам масс-медиа, где прослушал очередной прохладный отчёт от Дэнгора, который даже не скрывал, что находится под хмельцой. Другие члены комитета почти не проявляли активности. Инсай ушёл, ссылаясь на неотложный дела, которых на самом деле не было, просто чтобы прогуляться вдоль парапета на верхних ярусах канцелярии. Отсюда открывался чудесный вид на имперский дворец, распооженный по соседству, только он совсем не видами любовался, а обдумывал, как лучше построить разговор с Пестажем.
Когда пришло время, он спустился к рабочим палатам великого визиря. Из банкетного зала уже раздавались песнопения юных дев на фоне классической музыки, сопровождавшей приём пищи высочайшего сановника. Впрочем, сейчас слуги пока ещё преподносили небольшие блюда к голове длинного стола человек на тридцать. Естественно, великий визирь встречал гостя, восседая там.
- Любезный Райдеврон, рад видеть вас в добром здравии, - он подал знак, и прислуга подготовила место по правую руку от визиря, не успел Инсай даже подойти для приветствия.
- Приветствую, ваше высокопревосходительство, - официальным жестом обратился Инсэй.
- Не стоит этих формальностей. Я так понимаю, вас привела сюда не праздная болтовня, - Сейт взглянул на голокнигу в руках председателя КОСНОПа, приглашая того сесть к столу.
- Так и есть, - подтвердил Инсай, присаживаясь. – Дела чрезвычайной важности.
Сейт подал знак прислуге покинуть зал. Однако указание не касалось певиц и музыкантов, которые продолжали исполнять протяжные лирические мотивы.
- Я вас слушаю, - сложил пальцы домиком великий визирь, ожидая слов гостя.
- Сегодня я ознакомился с корректировками по бюджету…
- Ах, вы об этом. Я делегировал это дело в свою канцелярию, об этом можете поговорить там.
Райдеврон вздохнул, а затем коротко без эмоций сообщил:
- Это опрометчивое решение, ваше высокопревосходительство, - он знал, что в кацелярии этот документ утонет в грызне между комитетами.
От таких слов визирь нахмурился, приглашая оппонента поскорее объясниться.
- Очень скоро у нас не окажется средств для обслуживания текущих государственных программ и гос.долга. То, что вы получили этим утром, было самым оптимистическим вариантом, не учитывающим пока ряд факторов. Я недоумеваю от того, почему советники не бьют тревогу. Если мы сейчас же не займёмся секвестированием и не перепланируем бюджет на следующие два года, нас ожидают непредсказуемые последствия. Если вы посмотрите на цифры, - Инсэй раскрыл голокнигу, – то увидите прогнозную оценку спада налоговых поступлений и вообще доходов в бюджет. Это происходит уже сейчас. Я слегка превысил полномочия, запросив у налоговиков напрямую сводные декларации по секторам, и там чётко прослеживается снижение отчислений от большинства губернаторств за последний месяц до 20% по сравнению с тем же периодом предыдущего года. Либо там ухудшается экономическая обстановка, хотя это пока неизвестно, промежуточную отчётность мы получим только к концу квартала, и ещё месяца полтора-два уйдёт на детальные проверки. Другими словами, время уйдёт, а ответы будут получены слишком поздно для…
- Либо? - Перебил его Сейт.
- Что, простите?
- Либо у них ухудшается обстановка, либо что?
Инсэй помедлил, подбирая правильные слова.
- Либо руководство на местах начинает укрывать часть доходов, полученных от налогов.
- Понятно.
- Но это сейчас не суть важно, точных ответов ни сегодня, ни завтра мы не получим. Кроме того, из-за расстройств на фондовых рынках и прогнозов на отрицательную динамику в промышленности недопоступление налогов является только частью общей проблемы. Важно действовать прямо сейчас, пока мы ещё можем повлиять на ситуацию наименее болезненно.
- И что же вы предлагаете? – Обратился к Инсэю Сейт, оторвавшись от созерцания столбиков и диаграмм. Председатель КОСНОПа смотрел ему в глаза:
- Полностью отказаться от доктрины Таркина. Это высвободит необходимые ресурсы для смягчения удара по экономике из-за… освобождения подневольной рабочей силы. Так мы сможем без потерь финансировать текущие социальные и экономические программы. Да, в тяжелом машиностроении появиться угроза коллапса, но его уже сейчас начинает лихорадить и лучше нам спланировать заранее конверсию наиболее проблемных заводов. Я уже прикинул примерный график исполнения общего плана.