Как только темень, что опустилась на глаза стала постепенно рассеиваться, а яркие белые вспышки отступили, возвращая хоть и несколько расплывчатое, но зрение, Тавиш уже смогла подняться на четвереньки, намереваясь освободить свои ноги и продолжить, но увы суждено ей сделать это не было. Беккет не видела причину, но почувствовала, как трос еще больше впился в её многострадальную ногу, заставляя кровь хлестнуть из раны пуще прежнего. Стиснув зубы она взвыла, не громко, но очень отчетливо. Среднестатистический человек уже давно бы потерял сознание от болевого шока, но Беккет не была среднестатистической. На её веку тело повидало много серьезных ранений, некоторые из которых навсегда остались на её теле в виде шрамов и, похоже, после сегодняшнего на нём появится новый, потому что рана действительно была глубокой, а этот трос лишь усугубил положение. Несчастная штанина уже практически до самого колена насквозь пропиталась кровью, да и пол тоже был ею заляпан. От боли ком тошноты подступил к горлу, заставив позабыть о расшибленном затылке. Когда трос натянулся ещё раз, девушка, уже чисто инстинктивно дотянулась до него трясущейся от нестерпимого, жгучего ощущения, что словно растекалось по всему телу, рукой, чтобы хоть как-то ослабить натяжение и давление, но сделала только хуже, а потому ей ничего не оставалось, кроме как уткнуться лицом в холодный пол и ожидать, когда Боба её высвободит. Вместе с тем, на неё накатило чувство отчаяния и собственного бессилия, что заставило её вспомнить ещё не забытые ощущения после позорного бегства со звездного разрушителя. Тавиш надеялась, что больше никогда не испытает это чувство снова, но вот оно, почти такое же, только ещё более неприятно отдавало горечью. Нет, ей было не стыдно за свой проигрыш хотя бы потому, что Бобе пришлось тоже несладко, но для неё было несколько дико, что он опустился до таких методов. А ещё она помнила его безразличное лицо, когда он наблюдал за её мучениями и все эти лишние сжатия троса над уже поверженным соперником буквально выбили её из колеи. Пожалуй это было хуже, чем та физическая рана, что он оставил.
Вместе с выстрелом пришло как будто бы облегчение. Боль перестала быть столь острой и давить на поврежденный участок, но сильно легче от этого как-то не стало.
Тавиш ничего не ответила на его комментарий. Приподнявшись на локте, она несколько секунд смотрела на него снизу вверх, смотрела на протянутую руку, словно была не уверена, стоит ли принимать эту помощь. С одной стороны она злилась на Бобу за все эти фокусы и за уязвленное самолюбие, но с другой стороны, она знала, для чего всё это. К тому же, по крайней мере ей хотелось верить в то, что всё это не принесло ему удовольствия, потому что теперь она ни в чем не была уверена. Тавиш колебалась довольно долго и заметно. Было видно, что она собиралась отринуть его помощь и подняться самостоятельно, но в последний момент всё же подала ему свою окровавленную руку, которой ранее пыталась отстранить этот злосчастный трос от раны.

Как только рука Бобы сжала её руку в крепкой хватке, Тавиш, оперевшись об здоровую ногу, которая всё же поднывала из-за удавшейся пары последних маневров наёмника, поднялась с пола, правда чуть не оказалась на нём снова. Из-за резкой смены положения ушибленная голова закружилась, а перед глазами снова заскакали звёздочки, но девушка не подала виду. Она лишь свободной рукой дотронулась до своего затылка, но потом даже увидев на этой руке кровь, промолчала. Опять же, бывало и похуже. Да, Боба неплохо её отделал, но всё это меркло перед тем, какой урок она получила сегодня. Проглотив свою боль, обиду и некоторое разочарование в самой себе она и вправду поняла, зачем Фетт с ней так обошелся. А заодно вспомнила, что со своими людьми во время тренировок она обходилась точно так же. Коммандер никого не жалела и всегда била в полную силу. Ведь прояви она слабость или, не дай Бог, сострадание - пиши пропало. Тяжело в учении, легко в бою, да и враг вряд ли проявит сострадание, а потому нужно было бить больно, чтобы помнили и понимали, что если тебя так бьют свои, то враг будет бить ещё сильнее. Вот и Боба поступил с ней точно так же, а значит желал ей блага, ведь всё же ударить того, кто тебе дорог, да ещё так, намного сложнее, чем того же противника. Для этого нужно иметь мужество, несгибаемую волю и действительно по-настоящему любить. Обо всём этом она думала пока он заботливо нёс её на руках назад, в комнату. Тавиш даже не обращала внимания, что от самого зала до их временного жилища теперь вела дорожка из капель её собственной крови, что так настойчиво текла из раны не желая останавливаться. 
Оказавшись на твердой поверхности на одной ноге, девушка чуть не потеряла равновесие, но ухватившись за ближайшую твердую поверхность, коей оказалась спинка кресла, удержалась. Вот только раздеваться прямо сейчас она была не намерена. Она хотела увидеть его лицо и его глаза, словно бы для того, чтобы найти подтверждение собственным мыслям, которые посетили её сейчас, а не тогда, в бою. Для неё это было важнее чем какая-то рана в тысячи раз.
- Ke te'habir buy'ce be, - чуть отстраненно попросила Тавиш не показывая на своём лице ни одной эмоции. Бобе не нужно было знать о её сомнениях да и вообще о том, что она чувствовала сейчас.

То, что Боба снимал свой шлем чуть мешкаясь, не торопясь, немного напрягло девушку, но потом, когда увидела его лицо, его глаза, от души словно отлегло. В них не было того холода и отстраненности, что заставили её душу сжаться в комок в зале, не было в них и сожаления, что её несколько порадовало. Тавиш никогда себя не жалела и не позволяла делать это другим. Это разрушающее чувство, делало человека никчемным, заставляющее потакать собственным слабостям, опускать руки. Да, он причинил ей сильную боль, но она видела в каждой черточке и складочке его лица, что он должен был это сделать несмотря на то, что ему было неприятно. Все встало на свои места. Её последние мысли и рассуждения были верными, а значит всё было хорошо, а главное не напрасно. Второй урок Тавиш, может и не усвоила, в точности, как хотел Боба, но для себя она отметила, что в те моменты, когда он её чему-то учит, лучше относится к нему как к строгому и суровому учителю, а не как к любящему мужу. Это будет правильно и так будет лучше для обоих.
Несколько секунд она смотрела ему в глаза так же, не отрываясь, но потом переключила своё внимание на другие детали.
-Не подлизывайся, - теперь её голос звучал мягче и даже губы чуть заметно дернулись в едва заметной улыбке. Сейчас её больше интересовала струйка крови, что вытекала из его уха, а так же пара уже начавших проступать синяков. Один из них был на подбородке, а второй на правой скуле, почти незаметный. Тавиш бесцеремонно, но мягко взяла его за подбородок и чуть повернула его голову, осматривая нанесенные ею же повреждения. Почему-то сейчас её собственные раны её интересовали меньше всего. Через пару секунд девушка удовлетворенно кивнула и убрала руку. Ничего серьезного для такого как он, но в любом случае, ему от неё тоже досталось, что, вопреки всему, немного порадовало.
-Ничего. До свадьбы заживет, - Беккет нежно провела по его щеке тыльной стороной ладони словно бы пытаясь разогнать все его сомнения, если таковые его терзали. Он всё сделал правильно и так, как надо. Тем более, Тавиш сама просила об этом.
-А ну да...- осеклась девушка, словно вспомнив, что эта присказка немного неуместна, ведь он уже был женат. Тавиш чуть рассеянно улыбнулась окончательно прогоняя от все темные мысли.
-Еще было бы неплохо получить разбор полетов, - пожав плечами она начала медленно, но верно стаскивать с себя одежду зная, что ей не придется делать это одной.

Мало кому в этой жизни удавалось увидеть улыбку на лице Фетта, и число этих людей стремительно приближалась к нулю, но для Тавиш это было не впервой и она любила эту улыбку, пожалуй, больше всего на свете. Для неё не было лучшей награды и большего наслаждения, чем видеть радость на его лице, а потому уже ничто из произошедшего за последние несколько дней для неё больше не имело значения. Ни их ссора в Полис-Массе, ни его тайна о бывшей жене и ребенке, ни их не очень то честный поединок. Впрочем, второй пункт списка все еще где-то шевелился неприятной обидой, но Тавиш старалась глушить это чувство еще в зародыше, ведь Бобе она сказала, что простила его и так оно и было, вот только, ей  нужно было чуть больше времени для того, чтобы действительно сделать это.  Вдобавок, раз уж Тавиш решила отпустить своё прошлое и начать свою жизнь с чистого листа вместе с ним и, мягко говоря, в новой шкуре, надо было это самое прошлое отпустить и постараться забыть о нём, словно бы оно было в другой её жизни. Прошлое Бобы отчасти тоже подпадало под эту необходимость.
-Раз уж мы заговорили о свадьбе, - как-то неуверенно и отстраненно заговорила девушка, словно бы размышляла, стоит ли ей поднимать этот вопрос или нет, - могу я взять твою фамилию? Ну, не просто взять, а озвучивать при необходимости. Я больше не хочу носить свою. Слишком часто она звучала в сочетании со званием "коммандер", - её голос сейчас зазвучал чуть тише, словно бы она поднимала из архива воспоминаний не самые приятные, но на деле всё было совсем не так. Ей нравилась служба, нравилось то, что она делала. Ровно до произошедшего в Империи раскола, что всадил ей клинок не только в спину, но и в самое сердце и, как бы Беккет не старалась забыть об этом как о прошлом, эти раны всё еще кровоточили.
-Я знаю, о чем ты можешь подумать сейчас, - почти сразу же продолжила девушка хватаясь за Бобу, чтобы не упасть, пока тот стягивал с неё штаны, а заодно зашипела, поскольку кровь уже начала сворачиваться и ткань от больной ноги в некоторых местах пришлось отдирать, что, мягко говоря, было очень болезненно, - я не стану твоим слабым местом, - договорив, Тавиш буквально плюхнулась в кресло и посмотрела на Бобу явно ожидая ответа.

Отредактировано Тавиш Фетт (06.03.2016 12:21:24)

- Я думала, что ты будешь про...тив, - разорвать слово надвое девушку заставила неприятная боль, от того что рану потревожили, пусть и для благих целей. Тавиш сжала зубы и мужественно перетерпела эти временные муки. Бакта всегда творила чудеса, так что скоро рана начнет потихоньку затягиваться и через пару дней от их поединка останется только напоминание в виде небольшого шрама. А к шрамам Беккет уж точно не привыкать. Сколько их там у нее было? Пять, шесть? Не много для таких как она. Сначала каждый служил напоминанием о той или иной битве, но потом коммандер стала воспринимать их как должное, как часть себя. Со временем Тавиш даже забыла где какой получила, но этот, пожалуй, она запомнит навсегда. Как и преподнесенный урок.
- Врагов бояться, за Фетта не выходить, - Тавиш тихо засмеялась и пожала плечами. Вопрос был очень серьезный для юмора, но некоторые свои повадки выработанные за годы службы она, наверное, никогда не сможет изжить. Как например свой, порой неуместный, и местами черный юмор. Порой только он и помогал ей выживать в сложных ситуациях. Или в травлях, что ей вечно устраивали вначале службы.
- Просто я считаю, что скрывать нашу семью из-за соображений безопасности это некая форма трусости. Если раньше это было разумно и оправдано, то сейчас обстоятельства поменялись. Все поменялось с ног на голову, последняя до сих пор кругом. А, да. Кстати о голове, - девушка нагло оторвала кусок от бинтов, что Боба прямо сейчас опускал в бакту и, сложив их в небольшой прямоугольник, намочила их в целебной жидкости и приложила к затылку, которым так смачно поцеловала металлический пол.
- Спасибо, что живая.

При упоминании Вейдера Тавиш чуть заметно дернулась и помрачнела после чего перевела взгляд куда-то в сторону и уставилась в одну точку, словно бы воскрешая старые, давно забытые воспоминания.
-Я бы предпочла с ним не встречаться вообще, Боба, - спустя пару минут молчания наконец выдала девушка, всё еще глядя куда-то в сторону. Перед глазами сейчас всплывали тени прошлого, воспоминания, которые хотелось бы забыть, стереть из памяти. Беккет вернулась на несколько лет назад, вспоминая какой тогда была и теперь испытывала отвращение не только к этой бездушной машине Вейдеру, но и к себе, ведь, по сути, она была не лучше.
-Я, если можно так выразиться, уже работала на него. И с ним. Когда-то давно. Плечом к плечу. Он меня хорошо знает и, сомневаюсь, что он меня забыл, - Беккет убрала с затылка руку и положила её на подлокотник кресла. О том, что это погружение в прошлое было для Тавиш болезненным и неприятным легко выдавал тот факт, что девушка крепко сжала импровизированную, теперь чуть окровавленную марлю, отчего её костяшки пальцев побелели. Еще несколько дней назад она была готова положить свою жизнь на алтарь мести за то, что он сделал с империей, с её братьями, но отказалась от этой затеи только ради Бобы, но ненависть ещё никуда не пропала. Она крепко сжимала сердце, заставляла что-то загораться внутри. После всего, что произошло работать с Вейдером? Ну уж нет, пока это было выше её сил.
-Я лучше умру, чем буду работать на него. Вот мой выбор, - наконец девушка, как будто опомнившись от своего погружения, перевела взгляд на Бобу. И к его сожалению, кроме ненависти и решимости там не было ничего.

Тавиш была достаточно резкой натурой с достаточно горячей и горделивой головой, которая проще ранкору отдаться на съедение, чем отступит от своего. Боба успел уже достаточно столкнуться с этими проявлениями в ней, чтобы чётко знать это. Он знал, что семена, которые он пытается сеять в ней, она просто так не примет либо не примет их вообще. Это не было для него секретом, но лучше сделать и жалеть, чем не сделать и жалеть, что не попытался. И вот опять случился конфликт их интересов и предпочтений, если это вообще можно так назвать, на профессиональной почве. Боба был хорошим наёмником, а значит, как и любой другой хороший наёмник, он умел подстраиваться под ситуацию, взвешивая всю её выгоду. И сейчас каждая клеточка мозга твердила о том, что идти против Вейдера он не может, да и выгоды в этом точно не было никакой. Что же касаемо Тавиш, если Дарт Вейдер узнает, кем она ему приходится, то не побрезгует это использовать. И всё то, что сделает она, повлияет на него, и в обратную сторону то же самое. А потому вся эта излишняя заносчивость, гордость, ненависть и обида были сейчас не уместны и вредны. Во всём, что касается работы и определении твоего места в Галактики, нужно быть хладнокровным и расчётливым, чтобы не делать опрометчивых поступков себе в ущерб. И именно сейчас он понял, что время такого урока настало слишком рано, но он был необходим. Невозможно представить, как отреагирует Вейдер, когда узнает, что это он стоит за её побегом и что она является его женой. От всех этих мыслей голова становилась неподъёмной ношей, которая тянула его вниз, заставляя руки поддерживать себя, чтобы не свалиться вниз.
Боба молча выслушивал всё негодование Тавиш, созданное скорее эмоциями, чем трезвым расчётом своего текущего положения в обществе и местоположения в целом. Будучи на планете, заполненной клонами, в фактическом плене обстоятельств до тех пор, пока Фетт не сможет покинуть планету, на которую в любой момент может нагрянуть Вейдер, заявлять о своих предпочтениях - слишком непозволительная роскошь. Вейдер вообще не будет церемониться и спрашивать нечто, вроде "уважаемая Тавиш, не хотите ли вы со мной встретится?", явно не будет, ему вообще не нужно предлогов, чтобы получить то, что он хочет. Один приказ и за ней начнут охотиться по всей Галактике, вынудив скрываться, от военных сил, а вместе с тем под удар попадёт он. Допустить этого он не мог, а значит должен был приложить все усилия, чтобы донести ей эту информацию. Он был мрачен, его лицо не имело никакого намёка на хорошее расположение духа, а самое главное он был серьёзен. Теперь он был на работе, а на работе он хладнокровен и расчётлив, а все привязанности встают на второй план. Да, он любит её, но никакие чувства не встанут на пути между ним и успехом, даже она. Как бы ему не было грустно это признавать, но это его неотъемлемая черта, выработанная годами. Боба подошёл к своему шлему и аккуратно взял его в руки, всматриваясь уже не в девушку, а в узкую прорезь визора.
-Он не спросит о твоих предпочтениях, - холодно отрезал наёмник, не глядя на девушку и  прекрасно понимая, что он может увидеть на её лице, - он с легкостью подарит тебе эту альтернативу, если ты решишь пойти против него. Неужели ты хочешь пожертвовать всем, что есть у нас, из-за своего прошлого?!
Последнее он говорил уже с некоторой обидой и злобой, будучи разозлённым эгоизмом девушки, который мог стоить им двоим многого. Возможно, даже жизни. И в общем-то дело было даже не в том, что мог пострадать он сам, а в том, что её убеждения могли стоить ей жизни. А терять её из-за такого он был не готов.
-Пойми ты уже, что той Империи нет. А то, что было в прошлом, там и останется. Не позволяй своему прошлому диктовать шаблон твоему будущему. - негромко произнёс Фетт, вместо этого громко поставив шлем на тумбочку, - Особенно, если это касается твоей жизни.

-Я знаю, Боба. Я знаю, - еле слышно, на выдохе ответила Тавиш. Ощущение, что твои внутренности сдавили, а душу встряхнули медленно, словно утренняя дымка исчезли без следа от одного его прикосновения. Сейчас Беккет наконец поняла, что у неё и вправду нет выхода, иначе то, что сделал для неё Фетт не имело смысла и могло лишь отсрочить её смерть, произойди действительно то, о чем он сказал. А жить ей хотелось и жить хотелось рядом с ним. Пусть их пути будут расходиться и сходиться на бесконечных просторах галактики, но ведь, они едины. И вместе и врозь. И больше ничто и никто между ними не стоит. Пожалуй, стоило это сделать своим новым смыслом жизни и существования.
В отличие от интуиции Бобы, внутреннее чутье Тавиш сейчас молчало. Оно было погребено под мыслями и переживаниями минувших пятнадцати минут, а потому, когда в дверь постучали, девушка даже не дернулась. Мало ли кому там мог понадобиться Боба и зачем. Однако, когда до её ушей долетел искаженный вокодером холодный голос Фетта, обозначивший посетителя, внутри всё похолодело. Беккет впала в какое-то леденящее оцепенение и на несколько секунд словно было утратила контроль над своим телом, которое застыло не просто в страхе, а в некоем ужасе. Теперь ей вдруг стало понятно, зачем Боба поднял эту тему. Теперь всё вдруг встало на свои места. Когда сковывающий движения лёд пропал, девушка резко развернулась, словно бы не верила своим ушам, но нет. Лорд Вейдер собственной персоной был реальностью и был здесь и сейчас. Её карие глаза широко распахнулись и был в них и страх, и ужас и смятение. Да, черт подери, первый раз в жизни ей действительно было страшно как никогда. Если бы сзади неё не было бы стены, Тавиш  инстинктивно бы отступила назад, но деваться было некуда. Она знала кто он, знала, на что способен и единственной теплящейся в ней надеждой на благополучный исход было то, что он её не узнает или хотя бы то, что он не знал о сотворенном ею. Ни одно слово, ни один звук не слетел с её губ, потому что в горле застрял какой-то огромный ком, который никак не удавалось проглотить.

Сказать, что Дарт Вейдер был не в духе, - значит ничего не сказать, потому что каждой клеткой кожи можно было ощутить его недовольство. Он был зол, разгневан и полон вопросов касательно столь долгой задержки выполнения контрактных обязательств. Фетт даже не заметил, как пролетела неделя с момента их последнего разговора с ним, и сейчас был неприятно этому удивлён. Одна проблема за другой капали ему на плечи в течении всей этой недели, а теперь целое ведро этих капель обрушилось ему на голову в лице одного ситха, который терпеть не мог провалов. Задушить своих подчинённых за пару промахов для него просто, как два пальца об асфальт приложить, то же самое правило касалось и наёмников. С другой стороны между Феттом и Вейдером были более доверительные партнерские отношения, чем у других, да и до этого момента он никогда его не подводил. Всё бывает в первый раз и все проблемы из-за женщин, ведь так же говорят в народе? Сразу две народные мудрости легли на его плечи, придавив к земле сильнее, чем когда-либо ещё. Но несмотря на это, мандалорец понимал, что дороги назад нет, а сдаваться, когда зашёл уже слишком далеко, бессмысленно, а потому продолжал сохранить внутренний покой. Он не был фаталистом, но если после этой встречи ему придётся умереть, то он сделает это без колебаний. Именно поэтому сейчас ни один мускул не дрогнул на его лице, а он безэмоционально оценивал ситуацию. Сопровождение тёмного лорда исчезло по одному лишь приказу, что было несомненно хорошо.
-Приношу свои извинения, повелитель, - сделав еле видимый поклон, поспешил извиниться Боба и после небольшой паузы спокойно ответил на весь вопрос, указав большим пальцем через плечо на Тавиш, - Жена. Я не мог её бросить.

Хуже и не придумаешь. Врагу не пожелаешь оказаться вот так  нос к носом с Вейдером, особенно когда тебе есть, что от него скрывать. Особенно, когда буквально неделю назад ты выступил против него и вел за собой людей в этой неравной борьбе.
Хотя, понятие нос к носу было весьма условным, ведь, несмотря на свой рост, Тавиш на его фоне казалась очень маленькой. Она смотрела на него снизу вверх, буквально чувствуя его дыхание, слыша его практически возле своего лица. Это ужасное дыхание, что почти любого в этой галактике одними своими звуками способно заставить испытать ужас, страх и отчаяние. Беккет не была исключением. Новая волна этого леденящего ужаса буквально захлестнула её с головой, угрожая ввергнуть в пучину паники и чувства безысходности. Сердце колотилось как бешеное, словно пытаясь покинуть грудную клетку. Когда-то Боба послал её к бальегу, чтобы она испытала настоящий страх и запомнила это чувство на всю жизнь, но у него не получилось. Настоящий страх она испытывала сегодня. Прямо сейчас.
Вместе с тем, как он вглядывался в неё, словно воскрешая свои воспоминания, в голове девушки тоже всплывали картины их совместного прошлого. Когда-то Вейдер, что был с ними, штурмовиками, на полях сражений и сражался бок о бок со своими солдатами был для неё примером для подражания. Отчасти она стала героем для своих людей благодаря его личному примеру. Но она вспомнила не только это. Она вспомнила, что была одной из немногих кто не отказался участвовать в учиненной ими бойне. Сейчас она как будто снова слышала отчаянные крики их жертв, павших от его меча и её выстрелов только за то, что укрывали мятежников. Мужчины, женщины, дети. Они не пощадили никого, а Тавиш с особым рвением выполнила тот приказ, проявила особую жестокость ни разу не поколебавшись, что не осталось незамеченным. Такое трудно не заметить и не запомнить. Как и имя фанатично преданного бойца, которое спустя некоторое время напряженного молчания, от которого хотелось провалиться сквозь землю, Лорд Вейдер, наконец, озвучил.
-Фетт. Тавиш Фетт, - почти справившись с новым оцепенением проговорила девушка проглатывая невидимый комок в горле.

Бобе не было известно ничего о бойнях и сражениях, в которых Дарт Вейдер и Тавиш Беккет принимали участие, сражаясь на одной передовой, до этого момента. В общем-то он никогда этим не интересовался по причине отсутствия семейных вечеров за ужином с типичными вопросами из ряда "как прошёл день?", "сколько мятежников ты пристрелила сегодня?", "сколько штурмовиков отправились драить личные покои твоего командира?" или же наоборот "сколько ты получил кредитов за голову того торговца с Альдераана?", или "почему ты до сих пор работаешь на этого Хатта?". Исходя из всего вышеперечисленного, Боба и Тавиш мало интересовались особенностями своих профессий, предпочитая не говорить об этом во время совместных отпусков. Да и где это видано, что бы в интимной обстановке, лежа в одной кровати, кто-то говорил об убитых родианцах, фиолетовых дуросах и скользких хаттах? В общем вердикт был однозначен - Фетт ничего не знал о совместном прошлом ситха и своей жены, и, возможно, он бы порадовался этому, если бы Вейдер так часто не дышал в комнате. От скрежета, издаваемого механизмом фильтрации воздуха, обстановка накалялась куда сильнее, чем от самой физиономии тёмного лорда, который всё это время, не отрывая взгляда, смотрел на Тавиш.
-Бывший офицер. - спокойным голосом уточнил Фетт и, не оставляя между своей речью паузы, сказал. - Я подобрал её на Корусанте в полумёртвом состоянии. Доставил её на Полис-Масса. Мне пришлось задержаться на астероиде несколько дней по некоторым причинам. После этого мы отправились за телом Джанго Фетта и на Камино.

Кажется, что воздух, накаленный до предела, стал постепенно охлаждаться как будто бы кто-то открыл форточку. Видимо Боба был прав сразу обозначив её семейный статус Вейдеру, иначе вряд ли бы она была еще жива. Сит скор на руку при избавлении от предателей и прочих, перешедших ему дорогу, в чем девушка не раз могла убедиться лично, а то, что это пока не произошло, плоды дальновидности Фетта. Тавиш тяжело и прерывисто выдохнула, потому что была больше не в силах держать весь этот горячий воздух в своих легких. Но увы, допрос на этом не закончился.
- Я не знаю. Мы сложили оружие, нас доставили на корабль, пытали. Мне удалось сбежать с помощью своего рядового, а моих людей приговорили к расстрелу. Об этом я узнала от того же рядового. Это всё, что мне известно, - почти как скороговорку пересказала Беккет короткую, но основную историю событий недельной давности на всякий случай, чтобы у Вейдера не возникло никаких подозрений, что она кого-то покрывает или скрывает что-то ещё.
Остальное дорассказал Боба. Тавиш специально ничего не говорила о его участии в произошедшем на Корусанте, потому что не хотела подставлять, но он сам раскрыл свои карты. Беккет это показалось не очень разумным, но опять же, она положилась на него, ведь Боба всегда знал, что делает.

-От моей руки не погиб никто, - каждое слово искажённое вокодером прозвучало раздельно из уст Фетта, - взрывы лишь посеяли панику.
Боба Фетт не боялся допроса, который здесь и сейчас устроил Вейдер, потому что привык быть уверенным в своей правоте. Историю пишут победители, а он был победителем после случившегося на Корусанте, и именно поэтому имел полное право вершить свою правду. Он устроил диверсию, череду взрывов, которая прошлась по кромке всей торговой площади, деморализуя палачей до нулевого уровня. Посеяв панику среди солдат, он привлёк внимание ответственного за всё это, который посчитал, что их атакуют и есть шанс побега пленников. Излишняя расточительность - порок, свойственный трусам из имперского командования, отсиживающегося вдалеке от происходящих действий. Командующий крейсером, который приказал разделаться с Тавиш, был именно таким и явно не погиб на этой злосчастной площади. Ему было плевать на жизнь горстки солдат, ради мести за плевок в сторону самолюбия он был готов и не на такое. Фетт сталкивался уже с подобным и в общем-то не раз, так что особого удивления бомбардировка не вызвала. Ответственный хотел убрать всех во что бы то ни стало, у него частично получилось. Но он не убрал тех, кого желал, зато убрал тех, кто мог точно сказать, что именно он послал их на эту казнь. Впрочем, Вейдеру не составит излишнего труда вычислить его, так что можно ожидать, что того кара дождётся уже в скором времени. Что же касаемо причастности Фетта, его никто не видел. Вообще никто, а потому никто о нём сообщить не мог, да и о том, что произошло там на самом деле, тоже никто сообщить не мог. Поэтому Боба был спокоен, хладнокровен и расчётлив, каждое, сказанное им слово было взвешенным и объективным, а самое главное - он верил в это.
-Ответственный за смерть ваших людей сейчас на Корусанте, а не здесь, повелитель Вейдер, - постарался урезонить пыл ситха наёмник.

Что ж, почти вся страшная правда была озвучена, а значит утаивать от нового императора какие-то детали было глупо и неразумно. Конечно, когда-то её начальник научил девушку противостоять вмешательствам в разум, но вряд ли она сможет противостоять самому Дарту Вейдеру. Если он захочет что-то узнать, то проникнет в её разум так же легко, как горячий нож входит в масло. К тому же, Боба не врал, а потому Тавиш кивнула.
-Во время взрывов погибло несколько моих человек. Ваши люди не пострадали, они были далеко, - тихо и как-то сдавленно ответила девушка перестав, наконец, вжиматься в стену. По крайней мере, пока Вейдер находился от неё дальше, чем вытянутая рука.
-Несколько Ваших человек погибло от моей руки во время побега и по пути к месту расстрела, но у меня не было выбора. Я должна была спасти своих людей, это был мой долг, потому что приказ сложить оружие был моим и я несла за них ответственность как командир, - последние слова Тавиш сказала несколько громче и тверже. Она не надеялась, что сит поймет ее, но обозначить позицию должна была. Беккет не стыдилась сделанного и считала, что каждый её шаг тогда был верным и был продиктован благородным чувством долга, а не страхом за собственную шкуру.

Дарт Вейдер никому и никогда не доверял, он всё подвергал сомнению перед тем, как принять. Он очень тщательно фильтровал список приближённых к нему, подвергая их множеству скрытых проверок, чтобы исключить любые предательские зародыши на корню. У него не было друзей, зато были союзники. У него не было врагов, зато были противники. Он не верил никому, но использовал всех и каждого в качестве инструмента для достижения своих целей. В этом они были очень похожи, больше, чем ему могло казаться на первый взгляд. Возможно, именно поэтому они сработались друг с другом за столько лет, а Фетт неустанно двигался на первые позиции в его списки. И вот сейчас, когда казалось бы, что в доверии Вейдера к нему образовалась яма, Боба ни капли не волновался. Он знал, что скоро или не скоро, всё вновь вернется на круги своя, а Вейдер, если и не забудет, то закроет глаза на произошедшее. Да, у него была горячая голова, но вместе с тем у него был расчётливый ум, а потому он был из числа тех, кто не поддерживает бесплодную войну. Так что насчёт себя он не волновался ни капли, его сердце не трепетало в страхе перед ним. "Делай то, чего боишься больше всего, и обретешь храбрость," - говорил ему отец и не зря. Если большинство наёмников боялось работать на тёмного лорда ситхов со столь специфичным и переменчивым характером, то он - нет. Фетт, если и не единственный, то, наверное, самый везучий человек, кто осмеливался хоть как-либо спорить с ним. Может быть, поэтому тот его и ценил, и не собирался убивать, понимая, что от живого будет гораздо больше пользы. Очередное подтверждение его теории можно было наблюдать прямо здесь и сейчас, очередная проверка на прочность, которую он прошёл.
Впрочем, если он не боялся, то Тавиш поначалу очень испугалась. На её лице был написан невидимый страх, её ноги так и хотели сделать шаг назад, но им мешала стена, а речь была скомкана. Она страшилась неизведанного, не знала, что он может с ней сделать, что он может сделать с ними. Так и должно было быть, да, и стоит признать, что Фетт ожидал более худшего исхода. Девушка справилась хорошо, борясь со своим страхом, несмотря на леденящее душу дыхание смерти в лице ситха. Вейдер испытывал её, пытался сломать, заставить сознаться в содеянном и выдать истинную причастность наёмника к случившемуся. Боба не сомневался в ней, как оказалось - не зря. Не имея достаточных доказательств и аргументов, он был вынужден ретироваться, использовав при этом одну из своих коронных угроз. Но он угрожал не ей, а ему, и стоит заметить, что угроза была веской, но недостаточно, чтобы напугать его. Вейдер не знал, что Фетт уготовил для своей жены, не знал, кем она скоро станет, в этом был козырь наёмника.
-Непременно, лорд Вейдер, - ответил мандалорец, слегка приподняв голову, чтобы смотреть ему чётко в глаза.
Вейдер вышел из комнаты, оставив Тавиш и Бобу наедине в гробовой тишине, прерванной лишь на секунду еле слышимым щелчком автоматической двери. Теперь можно было расслабиться, ведь вся эта хладнокровность, которую излучал Фетт во время общения с ним, стоила огромных усилий. Сейчас он был вымотан, на этот раз больше, чем обычно, но в целом можно было продолжать жить дальше. Всё самое опасное позади, по крайней мере часа на два точно. Сняв шлем с головы и поставив его на ближайшую тумбочку, он подошёл к жене и крепко обнял её, поглаживая по спине.

-Эта встреча должна была произойти, - задумчиво произнёс Фетт, смотря в невидимую точку в океане через плечо Тавиш, - но я не хотел, что бы она произошла так скоро.
Её слова сожаления о своем решении отправиться с ним вызвали у него двойственную реакцию, ввергнув в пучину размышлений и анализа. С одной стороны, он был согласен с ней и хотел бы выразить свою критику в адрес её упрямства, которое их сейчас чуть не погубило. Реакцию Вейдера достаточно трудно предугадать, он был опасным противником, с которым нужно всегда быть начеку, а самое главное - держаться на расстоянии. И сейчас последнее основное условие явно не соблюдалось, ведь тому было достаточно выхватить световой меч для того, чтобы убить их обоих одним взмахом. И даже весь опыт, мастерство и коварство не помогли бы Фетту уберечь их двоих от его гнева. Впрочем, всё оказалось далеко не так, и они взаправду отделались легко. С другой стороны, эта встреча стала серьёзным испытанием для Тавиш, с которыми она справилась достаточно хорошо. Да в ней был ужасный страх, её одолевали переживания, она боялась и робела перед лицом Дарта Вейдера, но в конечном итоге она набралась сил, чтобы преодолеть всё это. Она не сломалась, не прогнулась под натиском давления, выстояла перед дыханием смерти. Боба гордился ей и почему-то начал думать, что то, что она отправилась с ним и встретилась с Вейдером сейчас, больше хорошо, чем плохо. В качестве доказательства его мыслям девушка озвучила замечание по поводу его урока с бальегом. Да, она была права, истинный страх она познала сегодня.
-Возможно, - усмехнулся этому укору в свою сторону Фетт, а следом уже полным одобрения голосом добавил, - ты справилась хорошо с этим испытанием. Будем считать, что сегодня ты прошла верд'готен.