Глубокая ночь скрыла пустынные земли Джакку, и лишь пламя костра вырывало из плена темноты небольшой островок земли среди скал. Сегодня это было самое теплое и безопасное место на всей планете, тут уже точно ничего не угрожало их отдыху. Больше половины ночи пролетело за разговорами о самых различных вещах, о которых стоило и не стоило говорить. Странным образом события последнего дня сплотили двух разных людей, которым в обычном случае встретиться невозможно, а найти общий язык подавно. Фетт всегда считал штурмовиков лишь средством для достижения поставленных целей и за их судьбу волноваться не привык, но это был особый случай. Сам того не понимая, он на протяжении дня заботился о том, чтобы она не пострадала. И дело было даже не в косвенных приказах, о которых он думал в самом начале на борту Звёздного разрушителя, скорее ему просто не хотелось, что бы она пострадала.
Прекрасное жаренное мясо нерфа с Альдераана, подкреплённое чёрным элем, таяло во рту. За последнее время ему редко удавалось спокойно поужинать, не торопясь куда-то и зачем-то. Тем более, было редкостью провести ужин в чей-то столько тёплой компании. Не сказать, что Фетт гнушался этого постоянного одиночества в своей жизни, но иногда душа требовала простого человеческого общения. Спустя недели или даже месяцы одиночного скитания по Галактике наёмник проводит ночь в компании достойного воина. На лице Беккет было чёрным по белому написано, что в душе она прирождённый воин, и пусть она не родилась мандалорцем, но в её крови есть эта жажда сражений, славы и чести. Возможно, где-то в глубинах её генеалогического древа найдётся какой-нибудь мандалорец, гены которого в конечном итоге перешли девушке. Вряд ли она это знала, и вряд ли это знал кто-то вообще, но факт того, что в её крови течёт кровь воина, был на лицо. За этой непринуждённой беседой Фетт наблюдал за девушкой, читая её, словно открытую книгу, где все страницы были одна к одной, а текст был полон пометок и примечаний. За столько короткое время он узнал о ней столько, что мог бы спокойно пересказать всё, что с ней стряслось за последние пять лет. Боба заметил любопытную вещь, которая заставляла его улыбаться каждый раз при взгляде на Тавиш, - она часто смущённо отводила глаза, если речь заходила до их совместной операции.
Часы шли, только успевая отсчитывать минуту за минутой, а усталость подбиралась семимильными шагами. Первой в царство снов и мечт ушла девушка, заснув не рассказав до конца очередную историю о своей службе. Во сне она была ещё милее, чем во время разговора. Полностью отдавшись сну, она тихо сопела, прижимаясь спиной к ящику и укрываясь теплой курткой. Позволить себе любоваться долго мандалорец не мог, так как на улице было достаточно прохладно, и лежать на земле не рекомендовалось вовсе. Аккуратно взяв девушку на руки, Боба отнёс её на корабль. Уложив девушку на кровать в своей каюте, он укрыл её мягким тёплым одеялом взамен куртки, с которой она не расставалась весь совместный ужин.
-Спокойной ночи,- тихо произнёс мандалорец, погасив свет.
После того, как Тавиш заснула, а он остался в гордом одиночестве, он спустился в грузовой отсек корабля. Заперев за собой дверь, он достал из ящика одну из имперских винтовок и уселся за рабочий стол, принявшись за детальный осмотр. Разбирал он её очень внимательно, стараясь подметить любое изменение внутренностей относительно обычной, к тому же требовалась недюжинная внимательность, чтобы не повредить какой-нибудь боевой механизм. Стоит признать, что эта винтовка была устроена гораздо сложнее, чем что-либо произведённое из оружия Империей до сих пор. Здесь была совсем иная система балансировки, что заметно упрощало использование, а также было пересмотрено предохранение от перегревания ствола. Но всё это было лишь пустяком перед реальными возможностями этих прототипов, о чём громогласно оповещали особые имперские штампы. "Неудивительно, что она так серьёзно подошла к "добыче" этих винтовок," - оценочно подытожил Боба, собирая бластер. Когда процесс сборки был завершён, он уложил его на место, а сам вышел на свежий воздух. Костёр уныло потрескивал, периодически раздуваясь от ветра. Затушив костёр и прибрав всю еду, Фетт вернулся на корабль и, более менее удобно усевшись в своём кресле, заснул.

Передать простыми словами сон было невозможно в виду его реалистичности, привязанной к воспоминаниям из прошлого. Он словно наяву видел себя со стороны, видел то, как он начинал свою карьеру наёмника и охотника за головами. Боба Фетт - тогда ещё юнец с большими амбициями и ужасной пустотой внутри. Он был одинок, по-настоящему одинок перед целой Галактикой, полной разных звёздных систем с огромными городами, где его никто не ждёт. Все воспоминания проносились, как будто в кино, сменяясь одно за другим. Он чётко видел свои первые задания, то, как ему приходилось работать на Джаббу в самом начале, чтобы отработать долг отца. Отец. Вновь воспоминания, словно устроив чехарду, изменили свой вектор, показывая ещё более давние воспоминания, которые он так старался забыть. Арена на Джеонозисе, множество джедаев, сражающихся с дройдами, армия клонов, с легкостью уничтожавшая дройдов, словно переламывая щепки. Но вся эта бойня меркла перед случившемся в тот день, которое выбило его из этого мира на долгое время. Мейс Винду стремительно продвигается к отцу, отбивая бластерные выстрелы, после чего одним взмахом светового меча отрубает ему голову. Шлем с головой откатываются в сторону от бездыханного тела, которое падает со стуком на песок. В этот момент Боба проснулся, пребывая в бешеном состоянии от пережитых вновь воспоминаний. Холодный пот стекал по его лбу, а одеяло, которым он был почему-то накрыт, было заключёно в руках.
-Отец, - с дрожью в голосе истошно произнёс мандалорец, открывая глаза.
Его терзало ужасное чувство, от которого было не так просто избавиться. В душе осел жёсткий и холодный камень печали и скорби. Он давно уже не испытывал ничего подобного, но этот сон просто выбил его из привычной колеи. Выбравшись из своего кресла, он направился в уборную, так как чёрный эль давал о себе знать, что игнорировать было никак нельзя. Расправившись с этой насущной задачей, Фетт вернулся назад и забрал свой шлем с подставки, надев его на голову. На его лице и в мыслях уже не было той безмятежности и спокойствия, что присутствовали ночью в этих тёплых разговорах. Хотя стоит признать, что воспоминания об этом позднем ужине, наполненным разговорами, несколько грели душу. Вспомнил он и про Тавиш, которая заснула прямо посреди своего повествования, поэтому первым делом решил её проверить. Конечно же, её он не обнаружил в каюте, когда открыл дверь. "Ну, и куда ты подевалась," - усмехнувшись произнёс про себя Боба, посмотрев по сторонам.
Переборка была открыта и тусклый свет солнца, знаменовавшего приближение рассвета, слегка освещал внутреннее убранство корабля. Спустившись по трапу вниз, Фетт застал девушку во время выполнения физическим упражнений. Судя по её виду, проснулась она тоже относительно недавно, так что волноваться было не о чем.
-Su cuy'gar! -поздоровался Боба, - Выспалась?

*Здравствуй

Непонятное и далёкое чувство грусти посетило его при взгляде на лицо девушки. Оно как-то заметно погрустнело по сравнению с воспоминанием из их совместного ужина, где не было ничего, кроме полного взаимопонимания и разговора двух близких по духу людей. Оставлять ситуацию в таком виде, в каком она предстала перед ним сейчас, было нельзя. Никогда раньше он не испытывал такого гложущего изнутри ощущения, будто бы он виноват в её настроении. Впрочем, его никогда это и не волновало до сих пор, исключая Синтас и Айлин, но они - это совсем другая история. Тавиш была здесь и сейчас, а её настроение было ключевым моментом, на котором заострилось внимание Фетта. Отключив магнитные крепления, Боба снял с головы шлем, взяв его в правую руку.
-С тобой всё в порядке? -озадаченно спросил наёмник, смотря ей в глаза, пытаясь прочитать истинную причину переживаний.
Её лицо было столько прекрасно, что ни одна из самых ярких звёзд в Галактике никогда не сравнится с ней по красоте. Оно было таким живым, насыщенным некоторой наивностью и добродушием, которое совсем не свойственного штурмовикам. Всё больше и больше разглядывая её лицо, уголки губ, глаза, нос, волосы медного цвета. В голове всплывало множество воспоминаний, которые так ярко воспроизводили события этой ночи. И каждое слово, сказанное ею на этом ужине, лишь подтверждало взгляд Бобы. Она не была штурмовиком. Она была воином, наёмником и авантюристом в душе. Странное чувство радости и грусти одновременно охватили его во время преследования этих мыслей. В мандо'а даже есть специальное слово, которое с точностью передаёт его состояние.
-Эйхан, - проговорил, сам того не заметив, Боба, продолжая свою мысль.
В какой-то момент он опомнился, поняв, что произнёс то, что следовало бы оставить глубоко в себе и никогда никому об этом не говорить. Внутренние переживания были в целом ему не свойственны, но сейчас это как-то сильно задело его. Было в ней что-то такое, что брало верх над его гордостью и остальными чертами характера. С ней он был совершенно другой, это он заметил, и не было понятно радоваться этому или нет. Он медленно сделал несколько шагов к ней так неловко, будто бы боялся упасть. Ещё шаг. И ещё один шаг. Сердце отстукивало странный такт, которого он не ощущал уже очень и очень давно.
-Gar gana mesh'la sur'haaise, - делая периодически паузы, произнёс мандалорец, не отрывая взгляда от её глаз.

*У тебя красивые глаза.

С каждым шагом сердце начинало стучаться гораздо сильнее, отбивая им в такт. Он был словно на плацу, и каждое его движение теперь было чётким, уверенным и непоколебимым. Чем ближе он был к Тавиш, тем больше понимал, что означает этот порыв. Он его не боялся и не боялся сказанных ранее слов, зато присутствовал страх быть отвергнутым ею. Это было необъяснимо, как и всё, что происходило между ними последние сутки. Он не понимал, чем она его задела, не понимал причину, почему так резко изменились его взгляды, но нужно ли это понимание? Нет. Сейчас Боба слушал своё сердце и слышал только его, интуиция и все внутренние чувства хором твердили ему об этом. Он приближался всё ближе, смотря в эти глаза, которые она пыталась прятать от него.
Её движения были резкими, хаотичными, не спланированными и показательными. Её взгляд был печален и полон внутренней борьбы со своими переживаниями. Она слышала его и, вроде бы, хотела что-то ответить, но слова так и не срывались с её губ. Фетт смотрел за её действиями и понимал, что она чувствует сейчас, именно в этот момент. Она была, как книга, где каждая страница содержала миллион подсказок к следующей. Боба прекрасно чувствовал её, понимал её и осознавал, что он всё делает правильно. Чувства сложно подделать, даже если ты профессиональный штурмовик, уничтоживший на своём веку тысячи людей. Это всё ничто перед силой сердца, воли и души. Именно мандалорцы обладали свойством быть честными и искренними в отношении других. Если они собирались кого-то убить, они говорили честно. Если испытывали симпатию и чувства к кому-то, то эти слова были озвучены.
Шаг за шагом он приблизился к ней почти вплотную, присев на одно колено, чтобы собрать разлетевшиеся по земле бинты. Сложив их все в одну руку, он перенял из её рук медпак, сложив бинты в него. Достав из ящика совершенно другой контейнер с медикаментами, который как внешне, так и по содержимому резко отличался от прежнего, Боба открыл его. Достав небольшую портативную цистерну, наполненную бактой, и пачку бинтов, он вскрыл их и, аккуратно смочив бинты в бесцветной вязкой жидкости с красными частицами, наёмник наложил повязку на поражённый участок ноги.
-К'уур, - прислонив указательный палец к губам, произнёс Боба, оторвав свой взгляд от перевязки.
Он специально говорил на мандо'а, хоть и мог бы спокойно выражаться на общегалактическом. Он знал, что она его понимает лучше многих, и не стоит переживать, что какое-то слово может остаться непонятым. Этот разговор был предназначен только для них двоих. Тем временем он закончил накладывать бинт, аккуратно расправив закатанную штанину.

*Ш-ш! Тише.

Завороженный взгляд девушки поражал, словно смертельный луч, в самое сердце, не оставляя без внимания каждый уголок. Невозможно передать словами то, что чувствовал в этот момент Боба, прославленный как хладнокровный и бесчувственный охотник за головами. Но всё это было в корне неверно и ложно в самом своём основании. Не смотря на свой род деятельности, статус и репутацию, он не был слепой и глухой машиной для убийств. В нём было и сострадание, и милосердие, и честь, а также гордость и вера. Он также испытывал чувства и переживания, как и обычные люди, но его отличием было то, что никто и никогда не видел этих слабостей в нём. Он не показывал ни при ком то, что могло ослабить его и сделать уязвим, но с ней это было невозможно. Он смотрел на неё, словно она была тем, кого он так долго искал и только что нашёл. Она была прекрасна и так близка к нему, как никогда. Он чувствовал лёгкую дрожь в каждом её вздохе, видел её глаза, которые безотрывно глядели на него. Фетт знал, что она сейчас испытывает, и понимал, какую ответственность за это он теперь несёт. Он не пугался этого и не пугался никогда, и сегодняшний день не был исключением из правил. На короткий момент, глядя прямиком в её душу, он представил её, одетой в бескар'гам. Странно, но ей он был к лицу, как никому ещё в его окружении. Она была достойна этого, и сомнений не было, что она может не пройти верд'готен. Она смогла бы, у неё были все необходимые способности для этого.
-Tavish, Ni kar'tayli gar darasuum! - тихим шёпотом произнёс Боба, не отрывая своего взгляда от её губ.
Досказав последнее слово, он коснулся ладошкой ещё щеки, нежно проведя по ней до кончика подбородка. Он не говорил больше ни слова, ни единого слова, а просто смотрел ей в глаза, будто бы читая в них что-то. В один момент он потянулся к ней и, не спрашивая какого-либо разрешения, коснулся своими губами её губ. Не смотря на ту прохладную дрожь, которую он ощущал в её завороженном дыхании, её губы были горячими. И невероятным наслаждением для него сейчас было целовать эти прекрасные губы, думая только о ней. "Ты стала для меня ближе, чем кто-либо ещё за один день... Как ты это сделала, Тавиш Беккет?" - беззвучно кричал внутренний голос, пытаясь достучаться до сердца спутницы. Но этот вопрос был обречён остаться внутри навсегда по той простой причине, что ответа на него Фетт не искал.

*Тавиш, Я тебя люблю

Весь окружающий мир исчез, оставив посреди непроглядной темноты лишь столб света над ними. Сейчас ничто не отрывало их друг от друга, ничто не могло потревожить их покой, столько далёкий от их понимания. Все силы мира были не способны заставить его отвернуться от своих слов. Он был уверен и непоколебим в своём желании, он хотел, чтобы она была только его и ничья более. К этому мог привести только один путь из всех существующих в этом мире, и надёжнее него не было ничего на всём белом свете. Мандалорцы всегда отличались своим трепетным отношением к семье, к близким и к своим традициям. Брачная клятва, произнесённая двумя мандалорцами, связывала их навсегда скрытыми и неподвластными остальному миру узами. Именно она могла сделать Тавиш его женой навсегда, и ничто не смогло бы разорвать эту связь между ними. Её служба и его профессия не были преградами для соблюдения этой самой клятвы. Они могли жить также, как и раньше, скрывая от остальных свою любовь, но каждый знал бы, что он не одинок в этой Галактике.
В этот раз Боба был готов дать эту клятву и держать её до самого своего конца. Синтас была его женой когда-то, но клятвой они друг друга так и не связали. Впрочем, он не был к этому готов в тот момент, но и не чистая любовь двигала им в тот момент. Лишь желание разорвать эту цепь одиночества вокруг себя, почувствовать себя важным для кого-то. Но со временем он понял, что это не для него, что Синтас - это не та женщина, с которой он хотел бы провести остаток своих дней. Тем не менее, он любил свою дочь, как никого больше, и сделал бы всё ради её счастья. "Tion'tuur gar ven drashaar, gar ven cuyi Mando'ad," - часто повторял ей перед сном Фетт, в то далёкое время. Уже в те моменты он осознал свои корни, принял культуру отца и стал мандалорцем. В какой-то момент ему пришлось покинуть семью, чтобы стать тем, кем его желал видеть отец. В этом к своим годам он преуспел, и скорее всего превзошёл Джанго Фетта в своей профессии. Теперь же он вновь стоял на пороге сущности своего народа, и честь обязывала его жениться на Тавиш, согласно традициям мандалорцев.
-Gar cuyi Mando'ad. -уверенным тоном произнёс Боба, заключив руку девушки между ладонями.
На несколько секунд он замолчал, вглядываясь в её прекрасные глаза, полные любви. Теперь он точно видел это в ней, чувствовал каждый миллиметр её чистой души. Перед ним была не элитный коммандер штурмового корпуса Империи, а та, которая его по-настоящему любит и разделяет его традиции. Даже во время ужина он заметил то, с каким трепетом и уважением она говорит о культуре мандалорцев. Она была близка по духу к мандалорцам, это её и тянуло к ним. И вот теперь он с полной уверенностью мог назвать её так, поэтому они должны были произнести брачную клятву, чтобы навсегда стать мужем и женой.
-Повторяй за мной. Mhi solus tome, Mhi solus dar'totne, - он сделал короткую паузу, чтобы она успела досказать первую часть, после чего продолжил, - Mhi me dinui an, Mhi bajuri verde.

*Ты - мандалорец.
*Мы едины – когда мы вместе.
  Мы едины – когда мы порознь.
  Мы разделим друг с другом все.
  Мы взрастим воинов.

Она повторяла за ним слово в слово, пускай без акцента, но с непоколебимой верой в каждое из них. Она растягивала их, словно пытаясь прочувствовать их вкус на кончике языка, перед тем как сказать, но это никак не портило впечатление от момента. Он внимательно следил за движением её губ, сверканием глаз и восторженным дыханием с замиранием сердца. Он смотрел на неё и не мог наглядеться её красотою, пытаясь осознать ту мысль, что теперь она его жена. Боба почувствовал странный и незнакомый ранее голос, который твердил ему о любви, искренней любви к ней. Она была той женщиной, которую он даже и не думал найти. Он считал, что остаток дней проведёт в одиночестве, будучи верным только своей профессии, но жизнь рассчитала всё иначе и свела его с Тавиш. Если в начале пути он противился её компании, то теперь и представить не мог, что она может стать его всем. Она стала его семьёй, она стала той, кто будет с ним рядом всегда вопреки всем заговорам мира. Это не стоило никаких кредитов и никакой славы, полученной за всё время его карьеры, это было бесценно. Его счастье нельзя было оценить никакой из доступных мер измерений, и ничто не могло сравниться с этим чувством. Он выпрямился и встал на ноги, чтобы предстать перед ней в полный рост, а следом протянул ей руку, помогая встать. Он приобнял её за талию правой рукой, подтягивая к себе поближе, чтобы поцеловать. Вновь его губы коснулись её губ, наслаждаясь этим прекрасными чувствами и моментом их единения. Он знал, что теперь обязан перед ней и ничто, кроме смерти, не может разлучить их, и был горд носить этот титул. Он был её мужем, а она была его женой.
-Жена, - выдохнув после поцелуя, произнёс он настолько нежно, насколько умел, - теперь ты моя жена!
Весь мир поменял свой вектор движения в совершенно другую сторону, о которой даже не мог подозревать Боба. Его жизнь изменилась с этого момента и быть прежней уже никогда не смогла бы. Тавиш стала его семьёй, и вся его жизнь состояла теперь на большую часть из неё. Как и для любого мандалорца верность своим родным и близким, забота о них и поддержка являлись основными задачами, определяющиеся шестью правилами Resol'nare. Сегодня он стал на один шаг ближе к традициям своего народа и имел полное право зваться Mando'ad.

Муж. Порой одно слово, сказанное нужным человеком, может изменить судьбу другого человека навсегда. Кто задумывается над истинной силой, когда одно слово может вершить правосудие и изменять сердца людей. Когда Тавиш своим робким от потрясений, свалившихся на неё за одно мгновение ока, голосом назвала его её мужем, мир перевернулся. В этом не было никакой банальной ерунды, что зовут влюблённостью у подростков, не знающих слова чести и цены обязанностей. Здесь было нечто важнее всех галактических событий, собранных вместе и смешанных с прилагающимся к этому пафосом, сегодня, здесь и сейчас, он и она стали одним целым. Когда она прислонилась к его груди, Боба почувствовал умиротворение и всплеск незнакомых столь близко чувств. Будучи шестнадцатилетним юнцом он ещё не осознавал всей ответственности и важности подобного поступка. Именно поэтому его брак с Синтас продлился очень недолго, закончившись практически по обоюдному согласию, сейчас всё изменилось. Время текло, и вместе с ним взрослел Фетт, вставая на ноги и вливаясь во взрослую полноценную жизнь. К своим двадцати семи годам он был уже мужчиной, способным нести ответственность за свои решения.
К сожалению, он понимал, что спокойной семейной жизни у них не сложится ни при каком раскладе. Он был известным на всю Галактику охотником за головами, целью номер один многих, желавших отомстить, а она была элитным коммандером штурмового корпуса с клятвой верой и правдой служить Империи и её Императору. Боба периодически работал на Империю и на Дарта Вейдера, но чтобы принять её сторону бесповоротно и окончательно - никогда. Он держал нейтралитет на оптимальном расстоянии, чтобы быть недосягаемым для самой Империи. И даже в те моменты, когда он открыто шёл вместе с штурмовиками, возглавляя их на какой-то операции, он был одиночкой. Для него это было лишь способом заработать и ничем более. И что бы не случилось в Галактике, так это будет и дальше.
Высказанные опасения девушки были лишь отображением его взгляда на реальную суть вещей. Мандалорец прекрасно понимал её и то, что её терзает изнутри. Она была верна Империи и это он понял ещё в самом начале, что вызвало поначалу некоторое отвращение. С другой стороны, теперь после того ужина и случившегося совсем недавно он понимал, что по другому она не умеет. Его задачей было научить её, но сделать это скрыто, тайно, подготовить её к тому, что служба в Империи для неё не будет вечной. "Надеюсь, она будет готова к такому," - беззвучно подтвердил свои мысли Фетт, глядя в её теплый взгляд.
-Так и будет, кьяр’ика*, - улыбнувшись, сказал он ей в ответ, после чего оглянулся в сторону корабля и добавил, - нас ждёт работа.
Он выпустил её из объятий и надел шлем, стоявший на одном из ящиков неподалёку. Зафиксировав его на голове по удобнее, он повернулся и медленным шагом направился в сторону корабля, где уже приходил в себя контрабандист.

*Дорогая

Отворив дверь в камерный отсек, который был по размерам схож с грузовым отсеком корабля, а то есть в целом занимал где-то одну пятую, если не одну четвертую всего пространства, Боба вошёл внутрь. Шесть мощных энергетических клеток было установлено внутри, а в одной из них постанывая от боли лежал контрабандист, хватаясь за пробитые коленки. Он теперь беспомощен на всю жизнь, если только не заменить настоящие ноги на протезы, но этого не случится уже никогда. Он сам уже давно знал о своём приговоре, но очень долгое время отсрочивал его, и вот теперь пойманный Феттом, он встретился со своей судьбой. Но не Боба был вершителем его судьбы и не он должен был покончить с его существованием, это сделает Джабба Хатт, столь недолюбливающий опрометчивых контрабандистов. Одному лишь Джаббе известно, что он с ним сделает, но точно можно было утверждать о том, что это будет их последняя встреча. В данный момент наёмника волновала информация, имеющаяся у Брауна, а не его жалкая и столь нелепая жизнь. Активировав свет с помощью переключателя, Боба медленно направился к клетке, наблюдая за реакцией Лонта. Он был жив и в сознании, и прекрасно чувствовал боль, а также свой страх перед грядущим. Единственным отличием его состояния от того, что охотник наблюдал на перекрёстке, было отсутствие желания бежать. За эту ночь Браун, судя по всему, смирился с тем, что он никуда не бежит. На его руках были ожоги, наверняка оставленные защитной системой энергетической решётки. Немудрено, что он так покорно сидел в ожидании охотника, когда мандалорец приблизился к камере, он поднял голову и презрительно сказал:
-Радуйся, Фетт, ведь мистер "Большой слизняк" отвалит тебе десятки тысяч кредитов за мою голову. Ты же за этим прибыл не так ли?
-По иронии судьбы ты сам сдался мне, хоть я и не подозревал, где ты находишься, - усмехнувшись наивности и пустой агрессии Лонта, произнёс Боба.
-Неужели, ну, и какого же чёрта тебя занесло в эту дыру? - одновременно смеясь и корчась от боли, спросил контрабандист.
-Это уже моё дело. А теперь ты будешь отвечать на мои вопросы добровольно, а я так и быть облегчу твои страдания, либо я выбью из тебя информацию и доставлю твоё полумёртвое тело к нему.
По всему внешнему виду Брауна было видно, что он по-прежнему испытывает страшные боли от ранений, к которым прибавились страшные ожоги рук. Какой бы прочной не была его гордость, и как бы он не корчил из себя бесстрашного и способного стерпеть любые испытания, он сдавался. Он устал бороться за свою жалкую жизнь, цепляясь за неё слишком долгое время. Лонт был в отчаянии от своего бессилия и ему ничего не оставалось больше, как принять свою судьбу. В какой-то момент он поднял свой взгляд на Бобу, а на его глазах засверкали скупые горючие слёзы. Яркий пример того, почему стоит носить шлем, скрывающий лицо, чтобы никто не видел твоих эмоций. Мандалорцу было противно смотреть на то, как некогда прославленный контрабандист и любимчик Джаббы хнычет, как пятилетнее дитя, у которого оторвали нечто сокровенное. Боба презирал подобную слабость в его лице, он был ничтожен и стал лишь тенью себя прежнего.
-Хватит распускать сопли. Я второй раз спрашивать тебя не буду, - спросил Боба, нажимая ладошкой на панель от управления камеры.
Энергетическое поле, служившее стеной между ними, пропало в тот же момент. Браун потеряно и упаднически посмотрел на него и, опустив голову, прохныкал:
-Хорошо... Я скажу-скажу... но прошу, убей меня после этого. Я знаю, что Джабба делает со своими должниками. Лучше смерть от бластера, как подобает людям моей профессии.
-Даю слово, - спокойно произнёс Боба, помогая пленнику встать.
Надев на него наручники, он усадил Брауна на стул посреди комнаты и обратился к Тавиш:
-Спрашивай всё, что надо.

Боба медленно отошёл в сторону, встав около стены позади Беккет, чтобы лучше наблюдать за процессом допроса. Главной его чертой было то, что к любой работе он подходил с должной ответственностью, оставляя в эти момент всё личное позади. Поэтому сейчас он старался внимательно проследить за каждым сказанным словом с обеих сторон, что получить более целостную картину. Он слушал, как Тавиш допрашивает Брауна, оказывая на него немалое давление своим командирским властным тоном. "Я бы на его месте не юлил," - подметил про себя Боба, глядя на растерянное лицо контрабандиста. Он явно ожидал, что его допросом будет заниматься охотник за головами, а не какая-то наёмница, о которой он даже никогда ничего не слышал. Про себя Фетт лишь усмехнулся, понимая какими приёмами воспользуется Беккет, если он скажет что-то не так. На пару секунд тишины, возникшей после того, как она закончила список своих вопросов, Боба отвлёк свой взгляд от пленника, посматривая на девушку. Его взгляд скользил от макушки до ног, не пропуская ни один изгиб её прекрасного тела. Он плавно вёл по её спине невидимой рукой, представляя это, словно наяву. Его взгляд не оставил без внимания ещё одну эффектную часть её тела, которая располагалась аккурат ниже пояса, переходя в ноги, заслуживающие отдельного обсуждения. Штаны пусть и были несколько мешковаты, но всё, что надо было подчеркнуть, выглядело, как надо. Когда контрабандист открыл рот, Фетт невозмутимо поднял свой взор на него.
-Не знаю, кто ты, девочка, и знать не хочу, почему ты так трясёшься за этот дреноут, - с явной агрессией в голосе, смешанной с отчаяньем, сказал Браун, - но я тебе скажу так. Все эти твои выжившие уже мертвы, кто-то погиб при падении, кого-то убил я лично собственными руками.
Контрабандист задёргался на месте в приступе сухого кашля, что было естественной реакцией организма на нехватку воды. Желания изводить от обезвоживания пленника у охотника не было, а потому он снял с пояса небольшую флягу и бросил её Брауну. На удивление он ловко поймал её налету, осознавая, что она заполнена живительной влагой, которую так требовал организм. В тот момент ему было совершенно плевать на страшные ожоги на руках, он с безумием в глазах открутил крышку и принялся пить, пока не опустошил флягу до конца. Всё это время он морщился от страшной жгущей боли, но игнорировал её сквозь слёзы. Когда фляга свалилась на пол, он тяжело вздохнул и прокашлялся. Его кашель состоял из странной белой слизи вперемешку с кровью, которая теперь оставалась на его лице вокруг рта, медленно стекая к подбородку. Он поднял свой взгляд на Беккет и вновь заговорил:
-Оружие? Броня? Ваш дреноут был пуст. Всё, что на мне и всё, что было в руках у моих людей, - это единственное, что нам удалось вытащить из обломков. И дело даже не в местных, такое ощущение будто бы кто-то нарочно уничтожил всё изнутри. А сам дреноут представляет из себя лишь отдельные куски корабля. Я никогда не видел ничего подобного, словно его разорвало изнутри, и из-за этого он упал сюда.
"Диверсия. Его уничтожили агенты повстанцев," - сделал умозаключение Боба, анализируя каждое сказанное слово. Было очевидно, что говорит он правду, так как голос его был твёрд, глаза не метались, а сам он пребывал в состоянии человека, готового к смерти. С другой стороны последнее совсем не исключало того, что он мог врать, но отчего-то это чувство не возникало.
-Дреноут упал к северу от моря мертвецов, примерно в нескольких кликах, не сомневаюсь, что вы найдете... Да, только, толку вам от этого... - закашлявшись, произнёс Браун, - я больше ничего не знаю, прошу.

Браун закричал от неистовой боли, когда девушка одним ударом сломала ему челюсть, которая теперь свисала вниз. На его лице застыла гримаса полная ужаса и страданий, которую прежде он никогда не испытывал. Ему было больно, больно настолько, что он захлебывался собственной кровью, пытаясь издавать звуки, похожие на мычание. Но никому не было дела до него, и никто не собирался придавать этому хоть какое-то значение. Впрочем Лонт прогадал, когда сделал ставку на то, что девушка врежет ему сразу же, пока он не успеет ничего рассказать. Не нужно видеть лица, чтобы понять какие эмоции в данный момент испытывает человек. Её жесты, внешнее поведение, а также собственная интуиция подсказывали Бобе, что она испытывает страшную боль в данный момент. Её можно было понять, ведь они были её товарищами по оружию, а быть убитым не в честном бою - это хуже любой смерти. Лонт не ожидал, что допрос будет проводить не сам охотник за головами, а потому попытался сыграть на эмоциях девушки. Фетт видел, как изменилось лицо Тавиш, когда она выходила из тюремного отсека. Она была зла, на её лице читалась ярость, но помимо этого скорбь и печаль. Боба тяжело вздохнул и покачал головой, провожая её взглядом.
Как только Беккет покинула тюремный отсек, мандалорец отошел от стены и направился к пленнику. Браун мычал и обливался собственной кровью, которая ручём вытекала у него из рта. Судя по всему, удар девушки был настолько сильным, что теперь выбитая кость пробила ротовую полость изнутри. Он хрипел в попытках закричать от невыносимой боли, но все было тщетно. Его жизнь подходила к концу, и он уже никак на это не влиял. Боба поднял свой карабин и, приставив к голове контрабандиста, нажал на спусковой крючок. Красный бластерный выстрел осветил миллиметры расстояния между дулом и лбом пленника перед тем, как обмякшее тело свалилось на пол. В самом начале допроса он даже не подозревал, что смерть Лонта будет выглядеть вот так. Он умер жалко, как животное, ничтожное животное, которое должно было умереть еще страшнее. Перетащив труп обратно в камеру, чтобы он лишний раз не мешался и не портил внешний вид, Боба выключил свет и покинул отсек. Медленно мандалорец подошел к своему креслу и уселся в него, снимая шлем.
-Я сожалею, Тавиш, - тяжело вздохнув, сказал Фетт, глядя в её глаза и взяв руку в ладошки, - удейзии.
Корабль поднялся в воздух и, скорректировав свой курс, направился прямиком к месту крушения имперского дреноута.

*Успокойся

Удивительно, сколько в девушке находилось сил, чтобы принимать эту информацию под таким ракурсом, не вдаваясь в уныние. Было сложно представить, что она способна так принимать свою возможную смерть и смерть своих подчинённых. Впрочем это был один из ключевых недостатков штурмового корпуса, где никто не ценил свою жизнь, что, в конечном итоге, приводило к недостатку боевого духа. Солдат без боевого духа - это лишь пушечное мясо, которое ни на что не годится. Тем не менее, Фетту казалось, что Тавиш лишь делает вид, что спокойно рассуждает об этом, а сама была крайне не согласна с этим. Иначе она так не переживала бы и не сломала бы контрабандисту челюсть от одного лишь упоминания о убийстве штурмовиков. Значит её волновало это, что выявляло в ней настоящего командира с точным пониманием цены каждого солдата.
Боба хотел возразить девушке, когда она сравнила имперским штурмовиков с клонами времён Республики, но не стал. Она была в корне не права, когда попробовала сопоставить их лишь по тому, что все они носили идентичную броню. Но все они носили прозвища, каждый был индивидуален в своём подходе к сражениям. Всех тренировали разные инструкторы, а те, кому доводилось тренироваться под надзором мандалорцев, принимали их черты и культуру. В детстве, когда они ещё жили на Камино, он много времени уделял тренировкам с остальными клонами, перенимая навыки боя с малых лет. Его отец готовил к тому, что однажды он станет великим воином и наёмником. Поэтому львиную часть своего детства он уделил изучению воинского ремесла, а то есть стрельбы, рукопашного боя, тактике боя, управления истребителем. Помимо всего этого он много читал, слишком много читал книг, которые заложили в нём страсть к кораблям и технике. А рассказы о храбрых и гордых мандалорцах покорили его сердце с самого начала. И пусть он был клоном, таким же как миллионы других, но в душе он был сыном своего отца, которому была уготована судьба воина.
Когда девушка сжала его руку крепче, недовольство её сравнением плавно исчезло с лица. Признаться честно, он был крайне зол от того, что клонов Джанго Фетта сравнили со штурмовиками, у большинства из которых уровень начальной подготовки крайне низок. Империя занимается экстенсивным "штампованием" солдат, уделяя маловажную роль их подготовке, как достойных воинов. Инструктора, нанятые Джанго Феттом, наоборот уделяли внимание развитию каждого клона, как отдельной боевой единицы, способной воевать в одиночку, подобно мандалорцам. Конечно, были в этом правиле исключения в виде элитных коммандос, которые работали только группами, будучи единым кулаком, но о них Боба знал слишком мало. Когда беседа перешла в более приятное русло, и разговор зашёл о совместном времяпровождении, Фетт улыбнулся и удовлетворительно кивнул. К сожалению, на первом месте сейчас для них должна была быть работа, на которую они подписались. Поэтому Фетт вернулся к управлению Рабом-I
-Если жив бортовой компьютер дреноута, то мы узнаем, кто виновен в его падении, а также предположительную информацию о агенте. Помимо этого я хочу узнать, чем уничтожили этот корабль. - постарался объяснить Боба, чтобы хоть как-то обозначить цель их поисков и сделать это более убедительно.
Боба, не отвлекаясь ни на что, следил за пространством под кораблём, постоянно сверяясь с показаниями навигационной системы. "Если этот слизняк не соврал, то мы должны быть скоро у цели," - подметил про себя Боба, отмечая на бортовом компьютере область сканирования. Вид Раба-I, который на огромной скорости пронёсся над поселением, вызывал страх после вчерашнего. Теперь беженцы боялись одного только вида корабля или винтовки в руках, а это означало, что в городе они не найдут больше ничего без применения силы. Ожидаемая реакция на произошедшее, ведь тогда погибло множество невинных людей, которым просто не повезло оказаться в этот день там. Тут вставал уже вопрос цены, которую пришлось заплатить за то, чтобы получить эти экспериментальные винтовки. Боба в очередной раз задумчиво хмыкнул, оценивая их вчерашние действия. С другой стороны, это позволило им сблизиться в духовном плане, так что в целом оно того стоило.
Вскоре бортовой компьютер уведомил о том, что в секторе 3-4А найдены крупные металлические объекты, учитывая, что здесь на Джакку посреди пустыни что-то подобное редкость, то это явно был дреноут. Боба ухватился за штурвал и скорректировал курс на тридцать градусов к востоку относительно прежнего направления. И вот тогда на горизонте появились обломки имперского дреноута, разломанного на множество крупных и малых частей. Самым целым и большим куском являлись обломки носовой части дреноута, до которого взрыв почти не дошёл. Приземлив Раб-I на более ровной местности недалеко от обломков, Боба вылез из своего кресла, надевая шлем. Первым делом он спустился в грузовой отсек и, отыскав в одном из ящиков, реактивный ранец JT-12 и панель управления от него, вышел наружу.
-Пригодится, - лаконично произнёс мандалорец, помогая Тавиш надеть ранец на спину, после чего добавил, - Пошли.
Обломки дреноута с высоты казались гораздо меньше, чем теперь, когда они стояли на земле, но в целом картина была та же самая. Первым делом предстояло проникнуть на капитанский мостик и отыскать все последние записи и переговоры, а затем уже исследовать причину крушения. Чтобы быстрее спустится к кораблю, Фетт активировал реактивный ранец, оттолкнувшись от земли, и устремился вперёд.

Долго идти девушке не пришлось, ведь подобную реакцию Боба вполне предвидел, вспомнив, как в первом совместном полёте она вцепилась в него и не отпускала до приземления. Сделав разворот в воздухе на сто восемьдесят градусов, он посмотрел на идущую по песку Тавиш, которая явно была недовольна тем фактом, что он улетел без неё. Спрашивается, откуда он мог знать, что Беккет не умеет управлять реактивным ранцем, поэтому ему пришлось брать ситуацию в свои руки. "Нужно будет уделить время для обучающих полётов и борьбе со внутренними страхами," - подметил про себя мандалорец.
-Приготовься! - связался с Тавиш Боба, используя комлинк, встроенный в панель управления.
Одной голосовой командой он связался с управлением её реактивным ранцем и активировал зажигание. Турбины повернулись в противоположную сторону от вектора движения девушки, сопровождаясь воспламенением топлива, смешанного с воздухом. Ещё одной голосовой командой он оторвал её от земли и скорректировал её курс, направив к себе. Когда они уже сравнялись в воздухе, Боба развернулся и направил на этот раз обоих в сторону обломков дреноута.
-Доверься мне, - успокаивающе сказал мандалорец, посмотрев на девушку.
Тем временем они всё ближе и ближе подбирались к месту крушения, которое было просто напросто усыпано грудами металла и опалено взрывом при падении.  Повсюду были разбросаны тела штурмовиков, которые местные мусорщики всё-таки погнушались трогать, или же им кто-то помешал это сделать. Их было много и все они умерли далеко не случайным образом. Они были убиты и перед смертью явно сопротивлялись, о чём говорила их дислокация. Многие находились за укрытиями в момент смерти, обороняясь от врагов. Боба указал девушке вниз и голосовой командой опустил их обоих на землю посреди поля, усеянного трупами штурмовиков. Все они нашли свою смерть здесь на этом поле, сражаясь до последнего, как и полагается воинам. Так как Фетт достиг земли первым, он сразу же направился к одному из штурмовиков. Он был мёртв, как и все здесь. В его грудной пластине зияла дыра от попадания тяжёлого бластера, а рука по-прежнему удерживала винтовку, держа палец возле спускового крючка. Помимо этого в шлеме было ещё одно отверстие, значит его кто-то добил, прекратив все попытки к сопротивлению. Достойная смерть для солдата и воина, которая приравнивается к вечной славе. Боба выпрямился и направился в сторону Тавиш.

Он видел лицо Тавиш и понимал, сколько боли она сейчас испытывает, всматриваясь в убитых. Ей было тяжело переносить это из-за своей привязанности к тому, ради чего она служит, и к тем, с кем она служит. Боба же переносил это спокойно, за время осмотра ни один мускул на его лице не дрогнул от увиденного. Он видел смерть много раз, причём в самых ужасных её интерпретациях. На его руках было не мало вынужденных смертей штурмовиков, которые сами желали его смерти. Он не мог позволить им убить себя, да и пацифистскими взглядами болен не был, поэтому исход был предписан историей. Впрочем, Фетт не придавал этим убийствам какую-то высшую цель или чувство собственного самоутверждения, считая это лишь ценой работы. С другой стороны, сколько крови невинных носили на своих руках эти же штурмовики. Некоторые из них грабили и убивали по приказу и без приказа, ради собственного удовлетворения. На момент мандалорец вспомнил, что видел уже подобную картину в своей жизни. Он убил целый гарнизон штурмового корпуса на удалённой планете, чтобы спасти маленькую девочку и целую деревню от бесчинства войск. Местный офицер держал в кабальном рабстве почти всех жителей деревни, возле которой располагался аванпост. По его приказу штурмовика грабили, насиловали женщин и жгли хозяйство фермеров, не давая им спокойной жизни. Мандалорец был втянут в это совершенно случайно, будучи вынужденным совершить аварийную посадку на этой планете. В конечном итоге он даже помог им покинуть корабль и колонизировать удалённую планету, выделив крупную сумму денег на это. Теперь ситуация была другая, но чувства не менялись. Впрочем для самого себя он отметил, что они погибли, как воины, сражаясь до последнего, это нельзя было не уважать. Фетт подошёл к девушке поближе и, положив руку на плечо, сказал:
-Сожалею, Тавиш. Они погибли, как воины, не страшась смерти. Но надо двигаться дальше.
Боба шёл рядом с женой, держа винтовку наготове, опасаясь чего-то скрытого внутри корабля. Что-то внутри кричало ему об приближающейся опасности, которая поджидает их за первым же поворотом. Это была интуиция, а интуицию его ещё в раннем детстве научил слушать отец. Странное чувство подстегивало его идти рядом с ней, он переживал не за себя, а за неё, готовясь в любой момент защитить её. Если раньше он считал это косвенным приказом генерала Мотти, то сейчас личным долгом, который должен был быть исполнен без доли колебания. Чутьё в очередной раз не подвело его, и, как только они приблизились к обломкам мостика, раздались бластерные выстрелы. По ним стреляли сразу с нескольким позиций, которые пока что оставались незамеченными. В первые же секунды, как энергетические заряды устремились в их сторону, он обхватил Тавиш двумя руками и дёрнул на себя. Стреляли метко и точно, поэтому выстрелы пролетели в миллиметрах от их прежней позиции. Спрятавшись за большим обломков внешней обшивки дреноута, Боба выглянул из-за укрытия, чтобы обнаружить врагов. Первый стрелок был обнаружен в своеобразном укрытие, организованном прямиком над мостиком. Стрелял судя по всему снайпер, так как энергетические заряды пару раз чуть не зацепили мандалорца. Каково было удивление, когда вместо очередного бандита, он увидел штурмовика, облачённого в белую броню. Отпрянув обратно в укрытие, он повернул голову и посмотрел на Беккет.
-Твои друзья? -озадаченно спросил Фетт, явно намекая на то, что стреляли её потенциальные товарищи.

Боба не успел сказать ни единого слова, когда девушка совершила ловкий манёвр, покинув укрытие. Она перебежками от укрытия к укрытия под плотным огнём добралась до трупа одного из штурмовиков. Не сказать, что Фетт не верил в её способности, но некоторое волнение охватывало его сердце, когда очередной энергетический заряд выбивал землю около её ног. Боба старался как можно сильнее отвлечь стрелков от Тавиш, выигрывая для неё ценное время. Идея никого не убивать, будучи в таком противном положении, была самым худшим планом, которому он был вынужден следовать когда-либо. Тем не менее, он сдержал несказанное словами обещание, обозначенное лишь тихим кивком вслед бегущей Беккет. Оттолкнувшись от своего укрытия, Боба взмыл вверх, используя реактивный ранец. Оставляя за собой дымный след, он поднялся в воздух и принялся стрелять по укрытиям "штурмовиков". Он нарочно стрелял не по самим атакующим, а по их укрытиям, разрушая их до основания, чтобы вынудить их сменить дислокацию. Отсюда с воздуха открывался прекрасным вид на всю обстановку вещей вокруг обломков дреноута. Количество стрелков, обнаруженных почти сразу же, поражало. По ним вела огонь целая рота вооружённых людей, облачённых в броню штурмовиков. Точность некоторых из них оставляла желать лучше, но в целом тактика походила на штурмовой корпус. Паря в воздухе и периодически меняя своё местоположении с помощью трюков высшего пилотажа, Боба отвлёк львиную долю огня на себя, сделав себя мишенью номер один. Уворачиваясь налету и совершая пикирующие манёвры, Бобе удалось выиграть лишнее время, чтобы девушка достигла своей цели.
Через несколько секунд полного молчания в канале связи появились помехи, а также зазвучал чей-то голос. Отвечали чётко и по форме, как того предписывают все инструкции офицерского состава имперского штурмового корпуса. Аварийный секретный код, произнесённый Беккет, был предписан для ситуаций, подобных этой, а потому с ней тут же связались, только услышав нужные цифры.
-КТ-413, на связи лейтенант триста тринадцатого звёздного батальона Дерек Фрай. Рад слышать дружественный голос. Сообщите своё местоположение. - прозвучал человеческий голос во внутренних динамиках шлема.

-Так точно, коммандер! - прозвучал всё тот же голос в динамике шлема, следом послышались внутренние разговоры других штурмовиков.
Судя по всему, шлем авторизовали и теперь Тавиш был доступен общий канал связи триста тринадцатого батальона. Переговоров было немного, но почти все из них заключались в том, что на них вновь нападают наёмники. У крупной части стрелков была паника из-за того, что нападающим является Боба Фетт. В переговорах было множество вопросов касательно того, какой тактикой пользоваться для нейтрализации потенциального врага, но вдруг все они были прерваны. Установилось полное радиомолчание, а по связи пронеслось сообщение лейтенанта:
-Всем бойцам предписывается прекратить огонь! Вы атакуете своих!
В оживлённой беседе штурмовиков вновь послышались озадаченные вопросы и уточнения, адресованные напрямую к Фраю. Никто не мог понять, правдив ли на самом деле приказ и почему тогда с ними ведёт перестрелку мандалорец. Послышался повторный приказ прекратить огонь, на этот раз он звучал уже гораздо грубее и жёстче из уст Дерека. В один миг все выстрелы прекратились и наступила резкая тишина, столь дикая для слуха, привыкшего за несколько минут к безустанной стрельбе. Заметив, что по нему перестали вести огонь на поражение, Боба опустил карабин и приземлился на землю. Оглянувшись по сторонам, он заметил Тавиш со шлемом штурмовика на голове. Больно непривычно ему было видеть на её милом лице этот белый символ ужаса Империи. Символ непобедимой машины штурмового корпуса Империи, несущего волю Императора Палпатина в самые различные уголки Галактики. "На ней гораздо бы лучше смотрелся бы бескар'гам и бу'шей, чем эти белые пластины и неуклюжий шлем," - мысленно констатировал про себя мандалорец, глядя на свою возлюбленную. Определённо одним из правил для мандалорцев было ношение бескар'гама, как символ принадлежности к этому народу и символ чести. Всего этого не было в белоснежной броне ведроголовых, а потому Фетт искренне не желал видеть этот шлем на голове у Беккет. Он медленно направился к ней, периодически оглядываясь в сторону дреноута, словно ожидая подвоха. Когда они сравнялись, он легонько постучал костяшкой пальцев по шлему, предлагая снять его, так как без полного доспеха он смотрелся достаточно комично.
-Дерек Фрай, не так ли? - загадочно спросил он, понимая, что, возможно, обрекает себя на множество вопросов, поэтому поспешил добавить, - Лучше не спрашивай...
Секрет успеха был неимоверно прост. Пока Боба перестреливался с условными противниками, ему удалось взломать канал связи, присущий всему триста тринадцатому батальону. Именно благодаря этому он чётко корректировал свои манёвры, сопоставляя их с информацией от штурмовиков. Боба по-прежнему слушал переговоры бойцов, которые даже не могли подозревать о чём-то подобном. Этим приёмом он пользовался не раз, что гораздо упрощало его и без того сложную порой работу. Усмехнувшись самому себе, мандалорец направился в сторону мостика, не боясь получить выстрел откуда-то нибудь извне. Хотя бы теперь он узнает об этом заранее...

Сложностей особых в дешифровке комлинка с помощью внутренних систем шлема, который мог заменить продвинутую консольную панель, не возникало никогда, но это у него. Фактически взломать имперский код без особой мощной аппаратуры на удаленном расстоянии было невозможно, и, конечно же, имперцы были уверены в этом. Но что если получить непосредственный доступ к самому комлинку? Тогда этот процесс облегчается во много раз, но опять же Фетт говорил за себя. На подобные вещи были горазды немногие, если не говорить, что вообще никто не пытался взламывать имперские кодировки до него. Тем более, он никогда не делился подобной информацией с кем-то, ведь какой хороший наемник будет раскрывать свои секретные карты.
-Для этого потребуется мощная консоль и не менее умный хакер, плюс непосредственный контакт. - уверенным и холодным голосом объяснил Фетт, - Другие не смогут.
Последнее заключение было сказано с пиковой формой уверенности в своей правоте, что было в общем-то немудрено. Мандалорец знал лейтенанта, и тот имел перед ним даже кое-какой должок, но это уже мелочи жизни. Боба понимал, что было несколько глупо проговориться девушке о доступе к имперским каналам, но благо она не знала, что он таким же спокойным образом может получить доступ ко всей базе данных, что проделал на Звездном Разрушителе, чтобы изучить все о своей спутнице.
-Это периодически спасает мне жизнь, например сейчас, - неопределенно сказал Боба, следуя рядом с Тавиш по направлению к кораблю.
Свободный коридор до капитанского мостика им был обеспечен и гарантирован приказом Дерека Фрайя. На разрушенных огневых точках с оружием в руках стояли штурмовики, наблюдая за наемниками. Все они четко отслеживали каждое его передвижение, готовые выстрелить при первом же приказе. Они ему не доверяли и правильно делали. "Вокруг меня не меньше батальона элитных штурмовиков. И каждый из них хочет меня убить. Но я не боюсь," - мысленно произнес себе Боба, слушая радиоэфир. Тавиш лишенная связи даже не подозревала о сути переговоров, которые велись между бойцами. Она еще не знала, что их ждет, зато знал он, и его долгом было защитить её. Он незаметно схватил её за руку и произнес:
-Будь наготове.
Он специально не сказал ей всего, чтобы не сбить её с привычного лада. В разговоре с Дереком потребовалась бы вся естественность и непоколебимая вера в своих товарищах, которая есть у Беккет. Иначе они вдвоем обречены на верную смерть. Никто и никогда не поймет чувства, когда ты вынужден скрывать от родного человека нечто подобное ради их же блага. Когда все приказы уже были отданы, а приготовления сделаны, лейтенант ожидал их на капитанском мостике в окружение личной охраны. Как только они ступили на порог, он заговорил первым:
-Коммандер, неужели сигнал бедствия дошел до других? Но где остальные? 

Дерек Фрай. Блестящий молодой офицер, который за столь короткий срок успел показать себя прекрасным тактиком. Он шел по головам своих подчиненных и по головам своих соперников, желая преумножить свою власть и богатство. Всю свою сознательную жизнь в штурмовом корпусе он именно этим и занимался, а для своих корыстных целей не гнушался использовать наемников. Делал он это настолько искусно и тайно, что никто не мог даже заподозрить его в чем-то подобном. Империя ценила его и берегла, как зеницу ока. Под началом генерала Валтрика он быстро занял свое место в триста тринадцатом батальоне. Теперь же триста тринадцатый батальон лишился всей своей верхушки командования, а все бразды управления по праву перешли к нему. Однажды он разыграл целый спектакль собственного похищения наемниками из гильдии, якобы желавшие получить за него солидный выкуп. Империя предпочла вызволить силой своего лейтенанта, а потому наняла Бобу для разрешения ситуации. Вряд ли Фрай ожидал, что Фетту удастся разгадать его игру и прижать к стенке, ведь тем самым он неслабо подставил многих наемников в Галактике. Боба сохранил ему жизнь и не выдал, сойдясь на том, что тот станет его должником и при необходимости информатором. Теперь же наемник жалел, что не прикончил его тогда. Боба вновь раскусил его двойную игру, сопоставляя факты с уже известной историей из прошлого. Его ошибкой было недооценить Бобу Фетта, которого он точно не ожидал увидеть здесь.
-Наконец-то нас заберут с этой проклятой планеты! - воскликнул вполне убедительно лейтенант, добавив, - Я боялся, что сигнал не дойдет и мы будем обречены остаться здесь.
Фрай не сразу заметил мандалорца, изначально сосредоточив свое внимание на Беккет, которая представляла в своем лице Империю на этой планете. В общении с ней он был скользк, даже не говоря почти ничего, общипывая её взглядом от головы до ног. Он старался понять, что можно ожидать и чего стоит опасаться в ней, что было достаточно мудрым ходом, но не при нынешнем раскладе. Вся эта заминка с беседой предоставляла Фетту достаточно времени, чтобы достать все скелеты из шкафа этого дредноута. Удаленно хакнуть бортовой компьютер на мостике было задачей не легкой, но и не сложной. Путем манипуляций с двоичным кодом подсистемы защиты, ему удалось получить администраторский доступ красного уровня. Сейчас в его подчинении находилось все, что осталось от транспорта, даже турболазеры снаружи. Тем не менее, первым делом Фетт начал анализ информации касательно чертежей, документации и прочих секретных материалов, которые они были должны найти здесь. Естественно, что всем этим занимался не сам наемник, а Раб-I, предоставляя ему заниматься более насущными делами. Боба просматривал записи охранных систем, пытаясь выяснить, что же на самом деле произошло здесь.
-Агент повстанцев, известный как Хром, пробрался на дреноут и заложил мощный заряд взрывчатки в топливном отсеке и реакторном отсеках, вызвав почти полное уничтожение корабля. - объяснил Дерек.
Врал он правдоподобно, очень правдоподобно, изредка косясь на Бобу, взгляд которого был устремлен на него. На его лице выступили капельки пота, стекая со лба к щекам, он нервничал. Его план был под угрозой, а он сам в опасности, видимо, не сильно он верил в боеспособность своих солдат. Тем временем компьютер на корабле заканчивал анализ информации, ставя точку во всех проблемах. Удивительно, что все данные были целы, но скопированы подчистую на электронный носитель. "Ах, ты хитрый ха'туун," - мысленно про себя произнес Боба.

Тавиш прекрасно справлялась со своей целью, на этот раз она дарила ему драгоценные минуты времени. Копирование файлов происходило довольно быстро, учитывая огромную вычислительную мощь бортового компьютера Раба-I. Помимо этого Боба анализировал беглым взглядом всевозможные секретные документы Империи, о которых Беккет даже подозревать не могла. Вряд ли даже она знала, какая кладезь секретных разработок перевозилась на этом дреноуте. Но его интересовал единственный документ с пометкой "PGoI test 1U", который явно присутствовал здесь. Множество файлов, наполненных пустой информацией, имели такое же название, но только один из них должен был быть истинным. Пока Раб-I разбирался со всей остальной кипой информации, удалённо скачивая её, Фетт занимался поиском этого документа. И вот, когда прозвучали последние слова Тавиш, он нашёл полный файл, со множеством чертежей и технической документации. Оказывается "PGoI test 1U" переводился, как "Power Generator of Invisibility test 1 Unstable"*. "Генератор невидимости для малых и крупных кораблей?! Похоже понятно, почему Империя так озаботилась утерей этой информации. Если бы чертежи попали на чёрный рынок... Наплыв контрабанды бы сильно подорвал экономику, а наличие у пиратов подобной технологии поставило бы под угрозу все торговые маршруты," - воскликнул про себя Боба, быстро читая аннотацию к прототипу.
Дерек Фрай был явно озабочен тем, что его план может встать под угрозу срыва. Он всё больше и больше косился на Фетта, который делал вид, что внимательно следит за разговором. Даже будучи отвлечённым таким важным занятием, он не прекращал следить за каждым словом и движением лейтенанта, ожидая подвоха в любой момент. Бластер был наготове стоило только отдать руке команду и тот станет в миг мертвецом с дыркой в области груди. Тем временем к капитанскому мостику стали стягиваться штурмовики по тайному приказу лейтенанта. Он врал и улыбался так достоверно, что незнающий человек с легкостью попался бы в эти сети лжи. Дослушав Тавиш до конца, он начал ходить из стороны в сторону и с хитрой, еле заметной улыбкой, перерастающей в нечто ужасное, на лице сказал:
-КТ-413, вы хотите высказать своё недоверие к моим словам? Мы четыре дня напролёт днём и ночью отбиваемся от местных банд преступных элементов и несём потери! А вы мало того, что задержались, так ещё привели с собой этого продажного наёмника, который однажды пытался убить меня! Я не понимаю, почему командование послало на спасательную операцию двух убийц.
Тем временем Бобу и Тавиш незаметно окружило не меньше двадцати штурмовиков, держащих бластеры наготове. Будучи уверенными в том, что "жертвы" ничего не подозревают и подозревать не могут, они спокойно переговаривались, обсуждая коварный план. Кто-то даже обмолвился касательно неуверенности в том, что трупы лежали достаточно убедительно, чтобы те купились. Каждый кусочек этого пазла наконец-то встал на своё должное место, позволив Фетту окончательно разобраться в коварном плане. Дерек нарочно смоделировал падение дреноута в столь отдалённой системе, свалив причину этого на сбой навигационного компьютера. Его подчинённые, которым он, скорее всего, пообещал продвижение по службе, заложили мины в реакторном и топливном отсеках, чтобы заставить корабль упасть на планету. Сам же лейтенант успел покинуть корабль до взрыва и на шаттле благополучно достиг поверхности. Все нужные ему бойцы успели сесть на спасательные капсулы, а также занять СИД-истребители, обломки которых так идеально расположились вокруг дреноута. Когда предатели спустились на планету, они уничтожили всех, кто сопротивлялся им и высказал своё недоверие. Договорившись с местной бандой, возглавленной Брауном Лонтом, он создал целую легенду о том, как местные разбойники перебили всех выживших, в обмен на некоторое снаряжение и кредиты. В конце концов, когда пройдёт достаточно времени для правдоподобности, он хотел связаться с Империей и сообщить о выживших. Естественно, что командование провело бы спасательную операцию, а Фрай стал бы героем, который спас немало жизней солдат. Только вот он не учёл, что на корабле перевозились столь важные сведения и не мог знать, что Империя отправит наёмников на поиски этой информации. Теперь же, когда Боба и Тавиш угрожали его блестящему плану, он хотел избавиться от них. Но он просчитался.
-Вы останетесь умирать здесь в песках, КТ-413 и вы, Фетт. - злорадно произнёс Дерек, засмеявшись в полное горло.
Тем временем бортовой компьютер уже закончил скачивать остатки информации и произвёл дистанционное удаление всех файлов с дреноута. Голосовой командой Боба поднял Раб-I в воздух и направил его прямиком к их местоположению. Как только Фрай произнёс свои зловещие слова, на него и его бойцов уставились дула автоматических турелей, готовые выстрелить в любой момент.
-Ты глупец, Фрай. Второй раз я ошибку не совершу, а ты погибнешь здесь, -хладнокровным тоном произнёс Боба, подойдя к Беккет почти вплотную.
Единственным путём к отступлению была небольшая дыра в крыше корабля, через которую они смогли бы пролететь вдвоём, не боясь зацепиться за что-либо. Резким движением мандалорец обхватил руками девушку и взлетел в воздух, активировав реактивный ранец. В ту же секунду голосовой командой он активировал турели, и те открыли огонь по потенциальным противникам. Уворачиваясь от энергетических выстрелов из винтовок штурмовиков, налету Боба закинул себя и Беккет в корабль, закрыв переборку. Сев в своё кресло, он дёрнул на себя штурвал, сделав петлю высоко в воздухе над дреноутом. Наёмник запомнил, что Беккет заговорила о подрыве корабля с лейтенантом, сделав вывод, что это одна из её тайных задач. Настало время сделать показательное представление мощи своего корабля, чтобы окончательно впечатлить девушку. Нажатием одной лишь кнопки Фетт сбросил с корабля небольшую по своим размером сейсмическую бомбу, пролетая вплотную над обшивкой дреноута. Удалившись от корабля, Раб-I развернулся в воздухе по направлению к дреноуту и замер в воздухе. В один миг огромная ударная волна начала разрастаться по диаметру, уничтожая почти до основания всё, что осталось от имперского линейного корабля в ходе крушения. Когда ничего, кроме мельчайших осколков, на месте крушения не осталось, Боба снял шлем с головы, поставив его на подставку.
-Всё кончено. - произнёс он с явным облегчением.